В Казахстане на рынке госуслуг появились профессиональные игроки, которые оптом выигрывают все тендеры от госкомпаний и госструктур
Жертвы госзаказа
В секторе НПО возникла очень неприятная и даже опасная ситуация: некие «оптовики», выставляя демпинговые цены, выигрывают все тендеры по госзаказу, начиная от объектов строительства и заканчивая предотвращением самоубийств среди подростков. Проигравшие им профессиональные НПО, пытаясь обратить внимание уполномоченных госорганов на наличие этой проблемы, выходящей, как они считают, за рамки разумного и логичного, пишут сейчас письма в высокие инстанции, активно выступают в соцсетях и так далее.
– В Шымкенте пару лет назад создали некую структуру, – рассказывает директор НПО из Усть-Каменогорска Ольга Свириденко. – Эта структура, учредителями которой являются молодые ребята, заходит во все регионы республики и забирает практически весь государственный социальный заказ по демпинговым ценам.
По ее словам, на сегодня у них свыше 60 подписанных договоров. Чем это чревато, она рассказала на конкретном примере.
– Если у НПО 3–5 проектов в год, то это очень хорошо. Значит, оно работает с конкретной группой бенефициаров. К примеру, наше НПО много лет занимается социальным проектом, призванным помогать людям с инвалидностью, предотвращением подростковых суицидов и буллинга. А у ребят из Шымкента заявлено 105 человек, что называется, от тракториста до пианиста, – делится Ольга Свириденко. – Естественно, никто из них не поедет в регионы реализовывать выигранные проекты. Они нанимают там за сущие копейки проигравшие им НПО. На каком уровне будет выполнен госзаказ, их не волнует. Главное – получить (именно – получить), а не отработать государственные деньги.
Исполнительный директор фонда «Just Support», психолог Светлана Богатырева поддерживает. По ее словам, НПО делятся на профессиональные и на те, которые нацелены просто взять деньги.
– Последние умеют красиво писать отчеты, и вроде бы все нормально. Но если обратиться к качеству, то возникают большие вопросы, – говорит Светлана Богатырева. – Взять, к примеру, детские суициды, где требуется полное погружение в тему. Чтобы понять, откуда пошла такая тенденция в регионе, нужно знать местный менталитет, владеть статистикой и из года в год проводить анализы. В Усть-Каменогорске этим занимается организация, которую возглавляет Ольга Свириденко. Там наладили партнерскую сеть со школами, центрами здоровья и психиатрами. Но теперь, пользуясь тем, что закон не запрещает участвовать в конкурсе на госзакупки в других регионах республики, работу с проблемными подростками пытаются превратить в бизнес без людей. Организация, которая пришла извне, предотвращением детских суицидов в конкретном регионе, скорее всего, сама заниматься не будет, а наймет местных специалистов, но, согласно механике госзаказа, за гораздо меньшие деньги. Если же те, кто давно занимается этим вопросом, не согласятся на их условия, наймут менее опытных, то есть меньшей квалификации.
Между тем ситуация по детским суицидам в Казахстане тревожная. Исполнительный директор фонда «Just Support», в частности, говорит, что они начинали заниматься этим в 2015 году, когда наша страна вышла по печальному показателю на третье место в мире. В 2020 году был повторный международный мониторинг, и республика заняла уже 12-е место. Ситуация пусть немного, но улучшилась в том числе благодаря работе НПО, профессионально занимающимся этим вопросом.
Госзаказ доступен всем!
– То, что организация, допустим, из Актобе, Шымкента или еще откуда-нибудь может выиграть конкурс в другом конце страны и никаких ограничений для этого нет, – это, к сожалению, законодательная коллизия, – считает консультант консалтингового центра «Зубр» Наталья Терехова. – Суть государственного социального заказа (ГСЗ) заключается в использовании ресурсов неправительственного сектора в реализации программ, направленных на поддержку и развитие гражданского общества, повышение качества жизни населения. Реализуется он посредством электронного портала, однако отсутствие четких и одинаково понимаемых как потенциальными поставщиками услуг, так и их заказчиками процедур приводит к спорным ситуациям и значительному затягиванию сроков закупок (в том числе
из-за подачи и сроков рассмотрения жалоб), что снижает эффективность реализации социальных программ и проектов.
Кроме того, существующие пробелы в законодательстве создают почву для манипуляции при подсчете баллов при проведении конкурсов и, как следствие, возможному возникновению коррупционных проявлений.
Наталья Терехова также напоминает, что в системе ГСЗ, реализуемого некоммерческими организациями, действует рыночная система отношений. Однако то, что НПО, выходя на рынок государственных закупок, становятся скорее профессиональным «игроком», нежели хорошим поставщиком услуг, вызывает сомнения в честной конкуренции.
Так называемые оптовики, участвуя в самых разных закупках без какой-либо специализации, заключают неограниченное количество договоров с заказчиками из разных сфер и реализуют проекты в разных регионах Казахстана путем привлечения трудовых ресурсов местных НПО.
– Предполагаю, что в 2022 году ГСЗ будут реализовывать в критической массе именно они – поставщики-«оптовики», – говорит Наталья Терехова. – Наглядный тому упомянутый выше пример. У шымкентской организации по итогам закупок в 2021 году (это открытая информация, ее можно найти на портале госзакупок) заключено 65 (!) договоров на реализацию разных проектов в рамках ГСЗ. Выигрывает тот, кто дает наименьшую цену. Но вещь не может стоить дешевле своей себестоимости.
К слову, у организаций, подобных шымкентской, которые создают некоммерческую организацию и оптом за наименьшую цену выигрывают значительную часть ГСЗ, были предшественники, которых признали недобросовестными участниками ГСЗ, но на смену им, как мы видим, пришли другие.
Деньги – все, госзаказ – ничто!
Что касается шымкентской структуры, то сейчас волну протеста против нее подняли не только в Усть-Каменогорске, но и в других регионах. Несколько костанайских НПО обратились с письмом в Гражданский альянс Казахстана с просьбой инициировать обращение в Антикоррупционную службу, Генпрокуратуру и КНБ республики.
Председатель Гражданского альянса Костанайской области Динара Утебаева уверена, что такие НПО подрывают доверие населения ко всем неправительственным организациям из-за низкого качества оказываемых услуг, а у последних отбивают желание вносить свои предложения в формирование тематики лотов госзаказа. Ведь нет никакой гарантии, что суть предлагаемого ими проекта не исказится из-за деятельности псевдонеправительственных организаций.
– Для нас такие НПО безлики, потому что у них нет четко выраженных лидеров и результативности в рекомендациях по итогам проектов, – заявила она.
Последний случай. Государственное управление «Отдел физической культуры и спорта города Сатпаев» обратилось с исковым заявлением о признании шымкентской НПО недобросовестным участником государственных закупок и взыскания неустойки в специализированный межрайонный экономический суд Шымкента.
Этим вопросом также озаботилась и депутат Мажилиса Парламента Екатерина Смышляева. По ее мнению, причиной появления на региональном рынке неправительственных бизнес-организаций является, во-первых, ежегодное увеличение объемов государственного социального заказа (с 2016 года в 6,5 раза), рост стоимости услуг и появление долгосрочных договоров. Иными словами, повышение бизнес-привлекательности данной сферы.
Во-вторых, рыночный подход к распределению средств государственного социального заказа. Он делается в формате конкурсных закупок через портал, предполагающий коммерческую регистрацию некоммерческих организаций как поставщиков. Еще одна причина – наличие такой несоциальной нормы регулирования, как демпинг (искусственно заниженные цены).
– В госзаказе для НПО не должно быть этого понятия, – говорит депутат. – Возьмем пример с проведением социсследования. Если заложен миллион, то для подготовки аналитики нужно привлекать специалиста высшего уровня. Однако если его привлекают по цене, заниженной в 5 раз, то он будет менее квалифицированным. Но соцуслуга должна быть реализована в полной мере, или мы признаем, что заказчик изначально завышает цену, а это коррупционный момент. Все названные тенденции могут привести к тому, что НПО с низким рыночным потенциалом останутся без господдержки. А это большей частью сельские и отраслевые объединения, которые прошли путь от инициативной группы до юридического лица. Они погружены в проблемы местного сообщества и, как правило, пользуются авторитетом в регионе.
По мнению Екатерины Смышляевой, сейчас нужно исключить рыночные механизмы из процедуры распределения государственного социального заказа для НПО.
– За основу нужно брать только социальную значимость и качество предоставляемой услуги: внедрить механизмы регулирования равномерного распределения заказов путем введения понятия «проектная нагрузка», – считает она. – Для этого необходимо внести изменения в действующие законы, концептуально не меняя подходов к распределению государственного социального заказа и оставляя рыночный подход. Еще один путь – полностью перевести взаимодействие государства и НПО на региональном уровне в правовое поле Закона РК «О государственном социальном заказе, грантах и премиях для неправительственных организаций», который сопровождает работу единого грантового оператора. Сейчас мы работаем с НПО и с уполномоченными государственными органами по оптимальному решению проблемы, в том числе через депутатские запросы в Министерство информации и общественного развития. Кроме того, на стадии обсуждения находятся два законопроекта, которые призваны повысить конкурентоспособность НПО. Один из них касается вопросов поддержки социального предпринимательства, второй – общественного контроля и мониторинга.
