Александр Пархоменко продолжает давать показания в суде №2
Он пытается доказать, что следствие вменяет мясокомбинату то, что самостоятельно делали руководители крестьянских хозяйств.
Пархоменко и его адвокаты сделали десятки запросов в управления сельского хозяйства разных областей по КХ, фигурирующим в деле. На прошлой неделе, к примеру, Александр Пархоменко много говорил о КХ «Жан Бакыт». Согласно полученным ответам из профильных ведомств, скот, сданный на мясокомбинат, не был отражен в заявках на субсидии.
— На дату совершения сделки с мясокомбинатом этого скота, отраженного в заявке, в собственности у КХ не было. Мы не знаем, кому сдали быков на убой. Следствие эти документы не предоставило, — говорит подсудимый. — Обвинение постоянно говорит, что под видом быков сдавали коров. Но даже старая справка КХ была взята на быков. Нет коров вообще в деле в справках. Следствие уверяет, что привезли коров, потом в документах поменяли на быков. Но такого нет. Изначально привезли быков, но потом крестьяне сами взяли новую справку и уже на ее основании получили субсидии. Мясокомбинат и я лично отношения к этому не имею.
Пархоменко подтверждает, что указанные в деле КХ действительно сдавали скот на его мясокомбинат, но не тот, который указан в ветсправке, приобщенной к заявке на субсидии. Он сравнивал номера животных в документах и зафиксировал, что они разные.
— Крестьяне получали вторую ветсправку, но скот после этого на Beef Export Group не сдавали, — утверждает подсудимый. — К примеру, Смаилов попросил данные бычков у своих знакомых в районе, и животные были зарегистрированы спустя 11 дней после поставки скота на мясокомбинат. Эти данные подтверждены материалами уголовного дела. Никому никаких указаний я не давал насчет субсидий. Выходит, что отсутствует логическая связь между деятельностью мясокомбината и сведениями, указанными КХ в заявках на субсидии.
К тому же, напомнил подсудимый, многие главы КХ давали очень противоречивые показания: например, от сказанного на этапе следствия отказывались, часто заявляли о давлении сотрудников, просто подписывали свои допросы, не читая, а в зале суда говорили совершенно другое. Почти всегда о том, что Пархоменко не знают и что от него никаких указаний никогда не получали. Все работали с менеджером-заготовителем Айгерим Жумабековой, которая указывает на Пархоменко как на главу всей мошеннической схемы. При этом сама Жумабекова сотрудничает со следствием и главное условие для получения ею более мягкого наказания — осуждение Пархоменко и остальных участников дела.
— Поставка крестьянами КРС на наш мясокомбинат состоялась, была оформлена по этим фактам первичная бухгалтерская документация. Но в заявке на субсидии указан другой скот, — еще раз сказал Александр Пархоменко. — Не доказано, что от меня были какие-то указания, не было здесь и роли бухгалтера Татьяны Доброниченко. Оформление первичной бухгалтерской документации не образует состав пособничества. Все доводы подлежат толкованию в мою пользу согласно презумпции невиновности.
И в целом исполнение должностных обязанностей сотрудниками официальных предприятий не может рассматриваться как признак участия в ОПГ, за исключением, когда они заведомо созданы для совершения преступлений, согласно поправкам, внесенным в Уголовный кодекс.
Татьяна ФАЙЛЬ, скриншот видео «ТоболИнфо»
