Побороть бедность и коррупцию – если удалось нашим соседям, сможем и мы. Так считает депутат фракции “Народные коммунисты” в мажилисе, секретарь ЦК КНПК Айкын КОНУРОВ. “КАРАВАН” узнал, какие китайские рецепты экономики и политики применимы в Казахстане, передаёт caravan.kz
Эхо Поднебесной
– Айкын Ойратович, недавно вы и другие парламентарии вернулись из поездки в Поднебесную, где встречались с коллегами из Компартии Китая. Чему был посвящен межпартийный диалог?
– Китайские товарищи собрали различные политические партии, чтобы “сверить часы” после XIX съезда Коммунистической партии, где были приняты стратегические планы по развитию китайской экономики. От них зависит дальнейшее развитие мировых экономических и политических процессов. В условиях глобального кризиса для Казахстана итоги съезда КПК значимы вдвойне, поскольку наши экономические связи слишком тесны, и в перспективе они будут только усиливаться.
За прошлый год экспорт казахстанских товаров в КНР составил 4,2 миллиарда долларов, а импорт – 3,7 миллиарда долларов.
Как видим, сальдо в нашу пользу ровно на полмиллиарда. Казахстан поставляет в основном сырьевые товары, взамен получая оборудование для добычи и транспортировки, а также продукцию переработки. Безусловно, это не самая лучшая для нас картина (кому хочется видеть себя сырьевым звеном?). Но подобные экономические отношения называются взаимодополняющими, они самые крепкие, и таких отношений больше нет ни с одной страной.
– Мы зависим не только от китайского спроса на наше сырье, но и от поставок китайских товаров населению и бизнесу. Есть ли вероятность изменить такое положение дел, которое складывалось годами?
– Как показал съезд КПК, все возможно. Во-первых, китайское руководство не намерено форсировать либеральные реформы и переходить к чистому капитализму. Социализм с китайской спецификой остается приоритетом. В то же время “закручивать гайки” частному капиталу Пекин также не собирается. Напротив, он обещает сделать некоторые шаги в сторону большей открытости для иностранных производителей и инвесторов.
Во-вторых, Китай провозгласил переход от стадии быстрого роста к высококачественному. Это означает, что двузначных темпов роста ВВП Китай уже не планирует. В предстоящий период рост намечен на 6–6,5 процента в год, что ограничит возможности наращивания нашего сырьевого экспорта.
Новый курс Китая объективно толкает нас к тому, чтобы вырабатывать новую экономическую стратегию, искать другие способы товарообмена, помимо сырьевых поставок. Это шанс и для нас изменить структуру экспорта товаров с высокой добавленной стоимостью.
Свою перспективу видят наши аграрии, ведь дефицит только одной говядины в КНР порядка 4 миллионов тонн, есть еще бездонный рынок рыбной и кондитерской продукции.
Средняя температура по больнице
– Китайское руководство за 5 лет вывело из-за черты бедности более 60 миллионов людей. Чему стоит поучиться Казахстану в этом вопросе?
– Казахстан с Китаем движутся в разных направлениях: мы – к свободному рынку, они – к социализму с китайской спецификой, но ключевые проблемы одинаковые. Председатель КНР, генеральный секретарь КПК Си Цзиньпин в своем выступлении подчеркнул проблему растущего неравенства, разрыва между экономическим развитием и потребностями населения. За последние 30 лет бедными в КНР перестали быть 700 миллионов человек. Существует национальный минимум бедности – не более 2 процентов населения. Его-то и хотят свести к нулю за четыре года.
У нас аналогичная ситуация: экономика растет, но большая часть населения преимуществ не ощущает, что было отмечено в недавнем запросе нашей фракции. В отчете о глобальном благосостоянии за 2017 год, составленном Credit Suisse Research Institute, Казахстан зачислен в группу бедных стран. Аналитики института рассчитывали благосостояние исходя не из общих показателей, а из доходов домохозяйств, их накоплений и долгов.
В Казахстане реальные доходы большинства семей сокращаются, а долги растут куда быстрее накоплений.
Интерес в этом отчете вызывал не столько уровень богатства страны, сколько его распределение. В нем оценивается не только среднее благосостояние, но и медианное, что принципиально важно. Средний показатель – это средняя температура по больнице, когда богатство олигарха-миллиардера складывается с “богатством” тысяч его работников и делится поровну. Медианный же индикатор исключает благосостояние экстремально бедных и богатых, приближая его к реальности.
Во всех странах медианное благосостояние ниже, чем среднее, но такого разрыва нет практически ни у кого. Поэтому важно посмотреть, как будет менять ситуацию Китай, и при успешном решении перенять этот опыт.
И тигры, и мухи
– Чем еще похожи Китай и Казахстан?
– В Поднебесной, как и у нас, идет широкомасштабная борьба с коррупцией. Как говорит лидер КНР, бороться надо “и с тиграми, и с мухами”. За последние 5 лет наказано около 1,34 миллиона чиновников всех уровней. Так же как и у нас, в КНР требуют скромности госслужащих. Там нет пышных торжеств, служащие одеваются скромно, не заметишь дорогих аксессуаров и дорогих частных автомобилей у тех, кто работает на государство. Даже разработаны достаточно скромные стандарты для церемонии похорон.
Через массу приложений для смартфонов китайцы отправляют в антикоррупционное ведомство фотографии чиновников в дорогом авто или ресторане с просьбой проверить.
Обычно до 15 процентов обращений подтверждается, после чего принимаются меры дисциплинарного взыскания. Так что демонстративное потребление предметов и услуг класса люкс и премиум под таким общественным контролем довольно опасно.
С развитием технологий и безналичных платежей с каждым годом становится легче вести камеральный контроль, что и делают власти. В Китае есть чиновники, члены семьи которых живут за границей и которые очень часто используются для легализации незаконно полученных средств.
Их называют “голыми чиновниками” – как раз они совершают до 80 процентов коррупционных преступлений. Антикоррупционная служба усиливает борьбу именно с этой прослойкой служащих. Их запрещено повышать в должности, а повышение по карьере ждет только патриотов, не имеющих “запасного аэродрома” за границей.
По коррупционным преступлениям в основном назначаются сроки от 10 лет лишения свободы до смертной казни. Исключительная мера применяется не так часто. И даже приговоренные к смерти при деятельном раскаянии – выдаче сообщников и преступных схем, полном возмещении ущерба – получают снисхождение и замену казни на пожизненный срок.
В обществе поддерживается нетерпимость к “мажорам” и известным людям.
Сын всемирно известного актера и режиссера Джеки Чана привлечен к ответственности за предоставление помещения для лиц, употребляющих наркотики. Выдающегося режиссера Чжана Имоу за нарушение политики “одного ребенка” оштрафовали на 1,2 миллиона долларов США.
