В 2016 году он бросил вызов своему работодателю, незаконно увеличившему стоимость его зарубежного обучения с 8 до 23 миллионов тенге.
Летчик начал задавать неудобные вопросы, чтобы понять, почему он должен возвращать родной авиакомпании в три раза больше, чем указано в договоре. Чтобы добиться справедливости, ему пришлось провести два года в судах, потерять любимую работу и стать на некоторое время строителем и таксистом. Но даже отстояв свою правоту, 30-летний пилот не чувствует себя победителем, о чем рассказывает корреспонденту “Времени”.
Об учёбе и деньгах
— Все началось очень буднично: после учебы за рубежом я вернулся в Казахстан и стал работать вторым пилотом, — вспоминает Иван Кирчу. — Я был абсолютно счастлив — прекрасная авиакомпания, отличный коллектив. Встретил в “Эйр Астане” свою будущую жену, строил планы. Кстати, жена работает в бухгалтерии, и познакомились мы, когда я узнавал, полагается ли второму пилоту доплата за знание английского языка. Я ведь не финансист, а летчик. Мне на карточку приходит зарплата, вот и хочется знать, сколько я отдаю в счет погашения долга за учебу, сколько мне платят за полеты и так далее. В 2013 году мне дали график выплаты долга. Подсчитал, и получилось, что должен заплатить авиакомпании 22 миллиона тенге, хотя в договоре указано, что сумма моего долга около 16 миллионов тенге, из этой суммы я должен вернуть половину, то есть около 8 миллионов. А если, допустим, я захочу уволиться или меня уволят, то надо погасить всю задолженность целиком. Однако на деле вышло гораздо больше. Я начал интересоваться, с чем это связано. Мне объяснили, что учебный центр в США, где мы проходили первоначальную подготовку, обанкротился, поэтому авиакомпании пришлось платить еще раз, и теперь эта сумма перекладывается на нас. При этом мне категорически отказались показывать счета с переведенными за мое обучение деньгами. Представьте, что вам завтра просто на словах скажут: твое обучение стоит не 8 миллионов тенге, а 22. Как вы отреагируете? Спустя какое-то время меня вызвали подписывать график выплаты задолженности, а там уже другая сумма — 23 миллиона! То есть учеба давно завершена, а стоимость ее продолжает расти! После этого я обратился в профсоюз сотрудников “Эйр Астаны”, и мы вместе решили идти в суд.
О работе и простое
— В начале 2016 года я подал первый иск о признании незаконным увеличение задолженности в одностороннем порядке, — объясняет пилот. — Одновременно со мной в суд пошли еще летчиков десять. Правда, я к тому моменту был единственным, кто еще работал в “Эйр Астане”. Остальные ребята — многие из них со мной учились в Штатах — уже уволились и уехали за границу. То есть они сразу поняли, что “Эйр Астана” не даст им нормально работать, а я надеялся, что судебные разбирательства никак не скажутся на моих отношениях с авиакомпанией. Тем более коллеги по “Эйр Астане” меня поддерживали. Но руководство меня отстранило от полетов, выдумали историю, что я, дескать, нахожусь в тяжелом психологическом состоянии, мало ли что натворю в воздухе. Без всяких экспертиз, без заключения врачей — нельзя, и все. Первый суд я выиграл: мне отменили увеличение стоимости обучения. Пришлось идти в суд во второй раз, чтобы отменить приказ об отстранении. И вот так прошел весь 2016 год: я не летал, а вместо работы ходил по судам. С тех пор и не летаю.
О мелочности и мстительности
— Поначалу думал, что авиакомпания меня таким образом воспитывает, — улыбается Иван. — Отстранили, заставляли сидеть в офисе, таскать бумажки — туда сходи, это принеси, еще и издевались слегка, типа: ну что, второй пилот, сам-то сможешь коробку донести без командира? Но потом пришло понимание, что это самая настоящая месть. Я ведь посмел пойти против работодателя. Другие летчики, кто судился в то же время, уже в “Эйр Астане” не работали. Мне один товарищ даже сказал, что ему все равно, выиграет он суд или проиграет, главное — затянуть время выплаты долга. А я ведь просто хотел узнать, почему мне увеличили долг! Но меня начали наказывать. Доходило до смешного: я еще был работником авиакомпании, но мне запрещали летать по льготному тарифу. Честно скажу, я договорился о собеседовании в Гонконге. Как работник “Эйр Астаны”, я могу купить билет со скидкой в 90 процентов, что и сделал. Но в день вылета выяснилось, что билет аннулирован. Ок, прошу своего родственника, также работающего в “Эйр Астане”, взять мне билет как члену его семьи, ведь этот тариф доступен мне. Ему тоже отказывают. Ну все становится понятно, я иду в кассу и покупаю билет за полную цену. Насколько это мелочно с точки зрения огромной авиакомпании, в которой трудятся тысячи сотрудников! Ну а в самую смешную ситуацию с “Эйр Астаной” попал мой младший брат, который сейчас учится на летчика в Академии гражданской авиации. Он подал документы в “Эйр Астану” для прохождения стажировки. Всю его группу взяли, а его — нет. Потому что фамилия знакомая.
О длинных руках
— В начале 2017 года, пройдя через четыре суда, я оказался за бортом авиакомпании, — рассказывает летчик. — Ситуация была крайне сложной: супруга в декрете, маленький ребенок, доходов никаких. Попробовал таксовать, устроился в “Яндекс-такси”. Сосед еще звал то мебель собирать, то на стройку. А я хочу летать. За границей меня готовы были взять, но для этого нужно менять гражданство, поскольку казахстанским летчикам в некоторых странах полеты запрещены. Я на такое не готов. Подал документы в другую казахстанскую авиакомпанию, летающую на тех же “боингах”. Я там многих знаю, вопросов вообще не было, а летчики им нужны. Но потом начали говорить: мол, надо подождать пару месяцев, потом еще чуть-чуть. Потом объяснили: был звонок, по-дружески попросили, чтобы Кирчу не брали. Понятно, что у нас в гражданской авиации все друг друга знают. Но я просто не ожидал, что даже после увольнения мне будут мстить. Меня уволили, я должен деньги — неужели авиакомпания не понимает, что, только работая, я могу погасить задолженность? Но в итоге не срослось. И тогда я понял, что точку в этой истории ставить рано.
О поставленной точке
— Я уже не хотел больше судиться с “Эйр Астаной”, но в профсоюзе мне объяснили, что авиакомпания уволила меня незаконно, — говорит Иван Кирчу. — Поэтому в 2017 году я вновь пошел в суд. В Турксибском райсуде мне отказали, а вот в горсуде начали разбираться основательно. Обычно апелляция быстро проходит, а тут заново изучили все дело. Судьи столько всего спрашивали у представителей “Эйр Астаны”, что даже у меня такого количества вопросов не было. Судья Жумахан УМАРОВ — просто какой-то Соломон нашего времени! В итоге юристы авиакомпании поняли, что попали в сложную ситуацию. Например, им был задан прямой вопрос: где находится рабочее место второго пилота? Простой же вопрос, правильно? И ответ простой: в кабине самолета. И я не должен был сидеть в офисе и таскать бумажки отдела кадров. То есть работодатель обязан был предоставить мне рабочее место, а если я там не появляюсь — увольнять за прогул. Одним словом, судьи посоветовали нам заключить медиативное соглашение и расстаться мирно. И вы знаете, юристам авиакомпании, которые больше двух лет не хотели со мной разговаривать, понадобилось всего полчаса, чтобы обо всем договориться. Во-первых, мне за эти 30 минут снизили размер долга с 22 до 6 миллионов тенге. Все, им уже не нужны были мои деньги. Во-вторых, авиакомпания взяла на себя расходы по обучению на подтверждение квалификации — меня отправили за границу. В-третьих, мне дали рекомендательное письмо, где указано, сколько часов я налетал. Я же со своей стороны снял все претензии к авиакомпании, хотя, по сути, претензия всего одна: покажите мне, сколько вы заплатили за мое обучение!
О фиаско
— Я не считаю себя победителем, — подчеркивает Иван. — Я считаю, что мы проиграли — и я, и авиакомпания. Это общее фиаско. Я два года не летал. Авиакомпания не смогла снять с меня больше денег, осталась без второго пилота, и, самое главное, все остальные казахстанские летчики “Эйр Астаны”, оказавшиеся в такой же ситуации, теперь знают, как надо действовать, ведь все, что требовалось от руководителей, просто сесть и договориться. Но в “Эйр Астане” посчитали, что проще включить карательную машину: запретить летать, засудить, выгнать, отобрать билеты. И я могу только предположить, что такое отношение к летчикам идет от иностранного менеджмента. Я смотрел список руководителей, отвечающих за полеты, — там же наших фамилий практически не осталось. И я не говорю, что иностранцы плохие. Не знаю, от кого идет этот негатив, но президент “Эйр Астаны” Питер ФОСТЕР со мной даже встречаться не захотел. Видимо, ему преподнесли, что Кирчу — плохой парень, жадный или неблагодарный. Но ведь, как показал последний суд, авиакомпания умеет договариваться. Почему нельзя было это сделать в 2015-м или 2016 году? В этом случае мы бы все оказались победителями.
О мечте
— Моя мечта — вернуться в небо, — говорит Иван Кирчу. — И сейчас я иду к этой мечте. Не хочу сглазить, но очень надеюсь, что буду летать в другой казахстанской авиакомпании. Я знаю десять коллег из “Эйр Астаны”, кто был вынужден покинуть Казахстан ради работы летчика. Да, они зарабатывают за границей больше денег, но хотят жить и летать дома. И я этого хочу.
