Быть ли в Казахстане женщине-президенту?

Если говорить о женщинах-президентах в мире, то анализ их деятельности весьма позитивен. Первой женщиной-президентом стала Исабель Мартинес де Перон в 1974 году, в Аргентине. Ее случай как раз не является хорошим примером, в итоге – государственный переворот. Гораздо привлекательнее образ президента Исландии — Вигдис Финнбогадоттир, она не покидала пост четыре срока подряд. Тарья Халонен была главой Финляндии 12 лет. Президент Маврикия Амина Гуриб-Факим не только возглавляла страну, но и была ее главнокомандующим. Правда, срок ее президентства невелик – всего три года. Тройка самых известных и влиятельных действующих женщин в мире: Ангела Меркель, Даля Грибаускайте и Дилма Русеф. Имя фрау Меркель настолько часто мелькает в СМИ, что еще раз говорить о ее достижениях и промахах лишнее. В чем плюс Дали Грибаускайте – ее непримиримость с коррупцией, удачные реформы в судебной и правоохранительной системах. А вот Дилму Русеф судьба не баловала, она даже отбыла тюремный срок за свои идеи, где подвергалась пыткам, но осталась несломленной. Кроме того, встав у руля государства, привела в политику девять министров-женщин. Президент Либерии Элен Джонсон-Серлиф также испытала все ужасы тюрьмы, стала Нобелевским лауреатом и уговорила соотечественниц отказывать в близости мужчинам, пока те не прекратят воевать. В итоге – гражданская война закончилась, а Элен переизбрана на второй срок. Первая женщина у руля власти в Южной Корее — Пак Гын Хе активно занималась экономическим развитием страны и весьма успешно. Кристина Фернандес де Киршнер, опять же, аргентинка, неплохо провела ряд политических реформ, предприняв ряд антикризисных экономических мер. Еще импонирует президент Чили — Вероника Мишель Бачелет Херия, которая «вытащила» страну после Аугусто Пиночета. Новоиспеченными президентами-женщинами стали: президент Хорватии Колинда Грабар-Китарович (обладательница красивых форм, и подвергающаяся нападкам сексистов), Керсти Кальюлайд – президент Эстонии, Саломе Зурабишвили – президент Грузии, и глава Косово -Атифете Яхьяга (самая молодая из женщин-президентов). Про «железную леди» Маргарет Тетчер, бывшую премьер-министром Великобритании, к тому же одной из первых в европейской стране, известно всем. Также в скрижали истории вписаны имена Индиры Ганди и Беназир Брутто, погибших за свои убеждения. Из вышеизложенного очевидно, что женщина-президент зачастую вполне способна оправдать доверие граждан своей страны и работать на развитие державы.

         Какие шансы у женщины, претендующей на пост главы государства в Казахстане, и возможно ли это в данный электоральный период, — своим видением поделились эксперты, ответив на следующие вопросы:

1. Ваше отношение к выдвижению кандидатуры Дании Еспаевой на пост президента в предстоящих выборах?
2. Как Вы считаете, большое ли количество электората готово отдать свои голоса за женщину-президента?
3. Учитывая восточный менталитет, насколько вообще реальна кандидатура женщины-президента в Казахстане?

Марат Шибутов, политолог, член Общественного совета города Алматы:

1. — С одной стороны, конечно, жалко, что не пошел на выборы Азат Перуашев, потому что у него больше политический вес и известность – тогда бы была мощная интрига на выборах. На мой взгляд, он бы набрал не меньше 10%. Но партия и он сам решили по-другому.

Женщина-кандидат – это большой вызов для нашей системы выборов, потому что до сих пор прецедентов не было. Женщины обычно не могли собрать подписи или не проходили первоначальный отбор. Тут сомнений в прохождение фильтров никаких нет. Поэтому и интересно. Это вызовет большой интерес как внутри страны, так и особенно за ее пределами.

Так что я, несмотря на некоторые возражения, все же за данный вариант. Там еще остается место для конспирологии – есть еще несколько женщин, которые могут потом пойти на выборы и результаты Еспаевой будут примерять на них.

2. — Тут все зависит насколько будет хорошо отработана кампания со стороны партии «Ак жол» — как хорошо их политтехнологи смогут выстроить ее образ, сделать медийное продвижение, устроить ей встречи с избирателями, написать программу.

Но в отличие от других кандидатов, у нее есть козырь – про женщину-кандидата будет больше писать иностранная пресса, а это увеличивает покрытие аудитории Казахстана, плюс — это бесплатно. Это существенное преимущество, если его грамотно использовать.

3.- Восточный менталитет – это европейская выдумка 19 века, времен колониальных завоеваний. Не надо идти на поводу этого, а надо просто реально посмотреть на происходящее в стране и в обществе.

Реалии Казахстана такие, что у нас в больше, чем в 30% семей главой семьи является официально женщина, потому что мужа нет или из-за развода, или по другим причинам. А может эта доля достигает и 40-50%.

Более того, если вы проанализируете жизнь казахских семей, то выяснится, что там правят матриархи, а не патриархи. Женщины старшего возраста и принимают основные решения – свадьбы, похороны, поступление в вузы детей, кредиты и так далее.

Так что все отсылки к менталитету – они в основном в СМИ и в разговорах. Надо еще понимать, что у мужчин уже есть существенный антирейтинг и флер различных скандалов. У женщин с этим поменьше, так что у них позиция лучше. Но все опять же зависит от реальной работы политтехнологов с конкретным кандидатом – грамотная работа, время и деньги дадут положительный результат.

Жанар Тулиндинова, редактор центральноазиатского направления пресс-клуба «Содружество», блогер:

1. — При всем уважении к госпоже Еспаевой, которая, судя по её бэкграунду, является профессионалом-экономистом, имеет обширный опыт работы на госслужбе и в банковском секторе, все-таки кандидат от партии «Ак жол» — это классический кандидат — «однопроцентник», мало узнаваемый электоратом (если не сказать, совсем не узнаваемый), не медийный. Хочется только выразить сожаление, что такая опытная парламентская партия выдвинула не самого яркого и конкурентного представителя (а таковые в «Ак жоле» имеются). А ведь выдвижение сильного кандидата от «Ак жола» позволило бы создать интересное конкурентное поле на предстоящих выборах, оживить и придать динамику электоральной кампании, а значит снизить градус общественного недовольства относительно слишком очевидной управляемости процесса транзита власти в Казахстане, разочарования в том, что казахстанцам вновь предлагаются «выборы без выбора». Безусловно, сам запуск процесса транзита власти — это показатель реформирования и либерализации политической системы Казахстана. Однако вызывает сожаление, что в конструировании президентской электоральной кампании Акорда не отошла от привычных схем и наработанных политтехнологий, которые направлены на максимальное «обескровливание», «высушивание» конкурентного поля. Предположу, что такая стратегия наоборот играет против кандидата от правящей партии, снижает легитимность выборов в глазах общества. Когда от «Нур Отана» баллотировался Н.А. Назарбаев легитимность электоральной кампании обеспечивал высокий авторитет Елбасы, то у второго президента такой форы нет. На мой взгляд, имело бы смысл раскручивать публичный имидж Касым-Жомарта Токаева в конкуренции с яркими и запоминающимися альтернативными кандидатами, а саму электоральную кампанию провести в более современном формате, чтобы продемонстрировать готовность власти к переменам и реформам.

2. Полагаю, не следует переоценивать значимость гендерного фактора для казахстанского общества. При всей своей консервативности и так называемый «восточный менталитет» оно в большей степени оценивает активную гражданскую позицию кандидата, его профессиональный бэкграунд, деловые качества, политическое реноме, нежели его гендерную принадлежность. Полагаю, для госпожи Еспаевой барьером является не столько гендер, сколько отсутствие медийности и узнаваемости среди населения. Думаю, казахстанское общество приветствовало бы выдвижение яркой и харизматичной женщины-политика, способной предложить масштабную программу действий в социальной сфере. И гендер, напротив, мог бы стать ее преимуществом, поскольку в обществе сформировался запрос на социально ориентированного политика, обладающего эмпатией, социальной ответственностью. На фоне усталости от эгоцентризма элиты женщина-политик могла бы выглядеть очень выигрышно. Однако видимо, пока такой женщины-политики на публичном поле не появилось.

Толганай Умбеталиева, политолог, кандидат политических наук, Центральноазиатский фонд развития демократии

1. В целом, положительно. Это начало формирования новых гендерных сценариев и форм отношений, тем более, что новые импульсы относительно участия женщин в политике идут как от власти, так и от определенной части гражданского общества. Понятно, что причины для поддержки таких начинаний у каждой стороны своя, но все же, тренд позитивный и он несет в себе серьезные социальные изменения. Несмотря на то, что в казахстанском обществе сложилось представление о себе самом, как о социуме с гендерным равенством которое к тому же имеет глубокие исторические корни (период кочевничества, отсутствие паранджи и т.д.), все же структура гендерных отношений выстроена в пользу системного превосходства мужчины над женщиной. Гендерная система в стране имеет патриархальный характер, особенность которого заключается в достаточно четко конструировании ролей и поведения (каким должен быть мужчина, и какой должна быть женщина), а также регулирует отношения подчинения и доминирования между мужчиной и женщиной. Особенно женщина исключена из борьбы за политическую власть. Поэтому пусть и даже формальное сегодня политическое участие женщины в борьбе за власть в стране, позволит поставить вопрос и о самой сложившейся системе и структуре гендерных отношений.
2. Сложно сказать, так как общество живет навязанными или естественно сложившимися представлениями о том, что такое женщина? Что она может, а что нельзя? Зачастую женщина рассматривается как слабый пол, интеллектуально уступает всегда мужчине, ее место на кухне и главная задача — это выйти замуж, родить детей и заниматься домашним хозяйством. И для большей части населения эти представления порой носят сакральный характер, потому отклонения от этих представлений рассматривается очень негативно. Самое интересное, что очень часто такое представление о женщине активно и жестко защищают сами женщины: они уверены, что женщина всегда должна стоять на одну ступеньку ниже мужчины, мнение мужчины самое верное. Понятно, что для них это ясные координаты для выживания. Поэтому, возможно, будет голосовать за женщину либо те, которые лично знакомы, и в основном городское население. Сегодня уже есть и мужчины, которые активно поддерживают ценность гендерного равенства. В связи с чем не исключаю, что будут за женщину в качестве кандидата в президенты голосовать и мужчины.
3. Сегодня победа женщины на президентских выборах, возможно, еще не реальна, но изменения происходят и они достаточно серьезные. Но есть другой тоже немаловажный момент, на который стоит обратить внимание, участие женщины на выборах не должно превратиться в простой ритуал, лишь для демонстрации гендерного равенства. Важно не само просто присутствие женщины на выборах или на посту президента. А важно, какую позицию эта женщина-политик будет занимать по отношению, например, тем же гендерным взаимоотношениям. Ведь, как я уже отметила, у нас очень много женщин поддерживают сложившийся иерархический порядок, в котором доминирует мужчина. Поэтому к власти может прийти женщина вполне традиционных взглядов и которая будет рьяно защищать гендерное неравенство. Потому это такой комплексный вопрос, который не решается лишь физическим присутствием женщины в политике, а должно иметь и содержательное наполнение — профессионализм, управленческие качества, политическая, экономическая позиция и т.д. В отношении восточного менталитета, думаю, что сегодня он уже находится в состоянии разрушения. С одной стороны, есть ярые сторонники традиционного, с другой, прогрессивные взгляды на гендерное равенство, т.е. есть акторы модернизации. Кроме того, различные реформы — экономические, социальные, культурные меняют в целом образ жизни людей. Они, не желая этого, разрушают систему гендерного взаимоотношения, особенно те социальные или публичные сферы, в которых мужчины могли проявить предписанную им культурой или «менталитетом» свою мужественность, а женщины — женственность. Часто уже слышим голоса о кризисе маскулинности, о том, что мужчины стали слабыми, или женщины стали мужествнными и т.д. Соответственно, эти дискуссии и естественные процессы, как реформы, внешние и внутренние факторы, безусловно, приведут к изменению содержания понятия «мужественности» и «женственности», что они собой представляют, какие роли и функции они должны выполнять. Такие содержательные сдвиги не могут в перспективе не отразиться и на роли женщины в политике, представив равные возможности и условия для женщины участвовать в политической борьбе.

Еркин Иргалиев, исполнительный директор Западного регионального филиала Научно-образовательного фонда «Аспандау»

1. — Лично я сам всегда за любые новации и перемены, если они отвечают духу времени. Эксперименты тоже хорошее дело, как предпосылка и базис для полезных изобретений, улучшающих нашу жизнь и расширяющие возможности. Другое дело, чтобы они не были авантюрами и прожектами, оторванными от практики и без НИОКР. Это раз. И второе, равенство прав, в том числе активное избирательное право никто не отменял. Так, что пусть попробует себя на выборном ристалище.

Что же касается данного конкретного случая, то можно считать его интересным политтехнологическим замыслом. Так как нынче власти оказались перед фактом широкого протестного движения многодетных матерей, против которого они не смогут применить привычные репрессивные методы – то оказались вынужденными «канализировать» накопившийся негатив через выборную повестку дня. Но насколько будет результативна эта попытка – зависит от техники исполнения предвыборной команды.

2. — Конкурентные выборы сами по себе подразумевают и наличие фактора непредсказуемости. Это как в футболе экстра-класса, где нет вечных лидеров, а тотализатор является высокодоходным бизнесом, потому что весьма проблематично точно угадать все кульбиты спортивной Фортуны.

Это в лучшем случае, при условии действительно транспарентных, прозрачных выборов. Когда доли голосов не предопределены заранее, «по разнарядке» — тогда есть смысл учитывать все факторы, в том числе и половозрастные, демографические. Но чтобы претендовать на свой процент сторонниц из женского электората, который всегда численно превышает мужской – нужна стратегически и тактически выверенная работа штабов и агитбригад. Что пока в «наших палестинах» тоже является пока большой редкостью.

Тем более, в кампаниях такого высокого, ответственного уровня, как выборы главы государства, большое значение играет как степень известности/узнаваемости кандидата, так и интегральный индекс «проходимости» (куда входит электоральная поддержка как элит, так и электората).

Пока же мы видим сплошь малоизвестных дотоле людей, что, видимо, неслучайно: под стать основному претенденту от «партии власти».

3. — Тут не столько восточный менталитет (размытый предыдущим советским периодом), сколько разобщённый социум, уже четверть века живущий под негласными лозунгами: «Обогащайся!» и «Сильный всегда прав!». Где у «слабого пола» в предстоящей клановой «войне без правил» маловато шансов на успех. И если в данном кейсе Дании Еспаевой может ещё как-то сыграть заявленный её архетип «потомка батырки Алии Молдагуловой», то в остальных случаях любой другой претендентке, как говорится, «ничего не светит».

Источник: «Резонанс.kz»