18 ноября Касым-Жомарт Токаев выступил на расширенном заседании коллегии МИД. В своем выступлении, посвященном тридцатилетию независимости, он говорил преимущественно о победах и достижениях отечественной дипломатии, однако в конце остановился на проблемных вопросах
«В настоящее время отсутствует по-настоящему единая общенациональная стратегия Казахстана на внешнем поле. Это системная проблема», — заявил он. Участники совещания президента поняли, но для тех, кто не в теме, такое заявление может показаться странным. Что значит – отсутствует единая стратегия? Строго говоря, в прошлом году была принята Концепция внешней политики Казахстана, а летом этого года – Стратегия национальной безопасности. В Концепции внешней политики есть и экономическое направление, и гуманитарное, и экологическое. Стратегия нацбезопасности – закрытый документ, но угрозы и меры по их предотвращению в ней соответствуют тому перечню видов национальной безопасности, который приведен в открытом для широкой публики Законе о национальной безопасности. Причем эти документы стратегического планирования на срок до пяти лет принимаются уже давно.
Пожалуй, правильнее было бы сказать, что отсутствует не единая стратегия, а единое видение и понимание национальных интересов. «Следует обратить внимание на такие хронические проблемы, как слабое взаимодействие внутри госаппарата и преобладание узковедомственных интересов. Это приводит к серьезным сбоям и снижению эффективности работы по защите национальных интересов», — сказал Глава государства. То есть ведомственные, а также корпоративные и даже клановые интересы могут быть поданы как национальные и, соответственно, продвигаться с использованием всех доступных ведомству, корпорации или клану административных ресурсов. И здесь сразу возникает вопрос: а кто может или должен проводить анализ и оценку всего разнообразия личных, групповых, ведомственных и прочих интересов? Кто уполномочен выдавать, после проведения такого скрининга, сертификат «национальный интерес»? Увы, никто не может, не должен и не уполномочен.
МИД наделен полномочиями по координации всех видов и форм сотрудничества с зарубежными странами. Но у него нет права составления списка национальных интересов. Он не уполномочен решать, какое из предложений того или иного министерства продиктовано национальными интересами, а какое – узковедомственными. Более того, МИД, сам будучи ведомством, тоже может быть заподозрен в преследовании узковедомственных интересов.
Логично было бы предположить, что национальные интересы должна формулировать нация. Увы, такой субъект в нашем законодательстве не представлен. И даже у Лидера нации нет таких полномочий.
Между тем, в условиях «слышащего государства» определять национальные интересы очень важно. Вот, например, недавнее решение ЕНПФ об увеличении порога минимальной достаточности средств на пенсионном счете продиктовано национальными интересами или узковедомственными? Ну, допустим, это сфера внутренней политики, а национальные интересы принято относить к сфере взаимоотношений между национальными государствами. Здесь тоже вопросом много. В экспертных кругах и широких фейсбучных массах распространено мнение, что участие Казахстана в ЕАЭС противоречит нашим национальным интересам. Многие выражают сомнение в том, что решение МЦРИАП о сделке со СБЕРом направлено на защиту национальных интересов. А неумолимо надвигающееся строительство АЭС? Список вопросов может быть очень длинным.
Заметим, что в случае с национальными интересами есть еще одна проблема – отсутствует точное определение того, что это такое. В академических и экспертных кругах нет и никогда не было единого мнения относительно того, что следует понимать под национальными интересами. И зарубежный опыт тут изучать бесполезно. Главный вопрос, по которому расходятся эксперты, сводится к тому, являются ли национальные интересы изначально присущими любому национальному государству или же они продукт сознательного моделирования? Тем не менее, национальные интересы прочно вошли и в документы стратегического планирования, и в политическую риторику многих стран.
Принято считать, что понятие национальный интерес ввел в политический дискурс Ганс Моргентау, автор знаменитой книги «Politics Among Nations» и создатель направления во внешней политике, которое называют «реализмом». Моргентау рассматривал национальные интересы в контексте борьбы между государствами, и смысл их видел в защите физической, политической и культурной идентичности от посягательств со стороны других национальных государств.
Впрочем, когда говорят о национальных интересах, чаще вспоминают слова британского политического деятеля 19 века лорда Палмерстона: у Англии нет ни постоянных друзей, ни постоянных врагов, вечны и постоянны наши интересы, их мы и должны защищать. На защите национальных интересов сегодня строится стратегия внешней политики большинства государств, в том числе и Казахстана. Национальная безопасность, как сказано в соответствующем законе, есть состояние защищенности национальных интересов Республики Казахстан от реальных и потенциальных угроз. А в Концепции внешней политики Казахстана сказано, что «основное внимание уделяется всемерному и незыблемому отстаиванию национальных интересов, конструктивному продвижению внешнеполитических и внешнеэкономических приоритетов». Но обозначены эти интересы слишком обобщенно. Ни про АЭС, но при СБЕР там ничего нет.
Отметим, что американцы национальную безопасность определяют по-своему, она у них с национальными интересами никак не связана. Это просто своего рода форма контроля Конгресса над Белым домом (президентом). Согласно закону о реорганизации обороны 1986 года (закон Голдуотера-Николса) администрация США обязана ежегодно представлять Конгрессу документ с изложением как текущего состояния национальной безопасности, так и своего концептуального видения на будущее. Позднее решили, что одного раза в четыре года (то есть один раз за президентский срок) будет достаточно.
Еще раз подчеркнем — что именно относится к национальным интересам, сказать трудно. Например, рядовой потребитель заинтересован в том, чтобы на полках магазина были дешевые и качественные продукты из Белоруссии в максимально широком ассортименте. А отечественный производитель аналогичных продуктов заинтересован в том, чтобы белорусских продуктов там не было. Чьи интересы являются в данном случае национальными? Кого будут защищать наши дипломаты и чекисты?
Национальные интересы Казахстана – это интересы, разделяемые большей частью казахстанского общества. Вероятно, не единодушно, но все же в массе своей казахстанцы выступают за экономическое развитие страны, которое требует роста производства электроэнергии. Если обсудить вопрос о строительстве АЭС на различных площадках с участием представителей науки, бизнеса, экспертов-энергетиков, то, без сомнения, выяснится, что строительство АЭС отвечает национальным интересам Казахстана. Но без общенационального обсуждения мы можем получить ситуацию, когда едва основным источником информации для общества будет несколько профессиональных критиков правительства в социальных сетях.
Что касается слов британца Палмерстона о вечных интересах, то это, конечно, гипербола. Интересы любого государства меняются вместе с миром. Точнее, в каждый конкретный момент истории на первый план выступают разные интересы, причем эта смена приоритетов происходит под влиянием как внешних, так и внутренних причин.
Мы все убедились в этом, когда была принята новая Стратегия национальной безопасности до 2025 года. Сам документ по традиции был закрытым, но общественность проинформировали о том, что на первое место вышли угрозы биологической безопасности (они и раньше присутствовали, но где-то на заднем плане), технологические изменения, меняющие и рынки труда, и всю структуру глобальной экономики, а также борьба с изменением климата. Смена приоритетов произошла не только в Казахстане, но даже и там, где новых стратегий не принимали.
При этом даже навязанные глобальным экономическим кризисом, пандемией или другими внешними факторами интересы необходимо осознать, сформулировать и артикулировать на политическом уровне. И здесь одного МИДа мало. Какими бы умными, образованными и патриотичными ни были дипломаты, они по определению не способны определять национальные интересы. Максимум – корпоративные. Так, например, дипломаты всего мира смогли формулировать и узаконить свои интересы в знаменитых Венских конвенциях о дипломатических и о консульских сношениях. Но вот Устав ООН, Всеобщая декларация прав человека и другие международные документы вырабатывались с участием очень широких кругов политиков, экспертов, общественных активистов.
Что касается Казахстана, то концепция «слышащего государства», на которую ссылается, кстати, и Концепция внешней политики, прямо нацеливает на участие максимально широких групп общества в обсуждении и формулировке национальных интересов. Эксперты из аналитических центров к этой работе привлекаются, но пока ситуативно, к каким-то конференциям или при разработке новой концепции.
Вероятно, можно было бы подключить к этой работе политические партии, в первую очередь парламентские, но не только. Сам процесс обсуждения и определения национальных интересов могла бы организовать правящая партия «Нур Отан». Во-первых, она фактически обязана эта делать, поскольку ее предвыборная программа – основа для работы правительства на ближайшие пять лет, но и реагировать на изменение ситуации в стране и мире партия, а вслед за ней и правительство тоже должны. Между тем, в прошлогодней предвыборной программе «Нур Отана» сказано, что «основными приоритетами внешней политики будут защита национальных интересов, обеспечение безопасности, укрепление мира и взаимовыгодное экономическое сотрудничество со всеми странами». Во-вторых, у «Нур Отана» есть для этого необходимые ресурсы, как интеллектуальные, так и административные.
Партии выполняют функции каналов политической коммуникации между правительством и обществом, поэтому с точки зрения слышащего государства именно они должны донести до президента и правительства те представления о национальных интересах, которые существуют в нашем обществе. Причем партия, в отличие от авторов различных страничек и каналов в социальных сетях способна, в том числе и с опорой на социологические исследования, дать объективную картину общественных настроений.
Кроме того, в практике правящих политических партий (не только в Китае или Вьетнаме, но также в США, Японии, Франции, Индии) внешнеполитическое направление занимает очень важное место. И партийная дипломатия могла бы занять важное место во внешнеполитической стратегии Казахстана. Тем более, что возглавлять «Нур Отан» вскоре будет Глава государства.
Источник: turanpress.kz
