Когда мы говорим о модернизации, то тот же опыт Японии говорит, что ее идеологами были национальные элиты. Как, впрочем, и во всякой другой стране. Наша трагедия в том, что наша элита разрушена, дезориентирована и деморализована. И для этого не понадобились расстрелы 37-х.
Трудно предположить, что это была сознательная стратегия, поскольку тогда бы она предполагала все же наличие некой элиты, к тому же обладающей изощренным интеллектом. Нет, мы переживаем какой-то мазохистский период саморазвращения, выраженный в удивительной антропологической трусости, которую мы лицемерно называем презрением, эдаким кухонно-диванным протестом. А поскольку это все-таки прежде всего люди, отягощенные несколько большими амбициями, чем дорогие часы, то им нужна прежде всего профессиональная среда, признание, постоянное саморазвитие. К сожалению, идеологическая трагедия Казахстана заключается в том, что на протяжении последних лет в нашей стране шел изощренный интеллектуальный геноцид: архитекторы, художники, социологи, журналисты, ученые, актеры и им подобные оказались выброшены на задворки социальной иерархии. Некоторым из них повезло получить некоторое признание за рубежом. Наиболее гибкие реализуют себя за пределами страны. Но подавляющая масса оказалась жертвой некой чудовищной социальной амнезии, в результате которой они забытые, нищие, невостребованные неудачники. Напомним, что речь идет о самой продуктивной части общества, которая всегда была и объектом, и субъектом модернизационных концепций.
Речь идет о самой продуктивной части общества, которая всегда была и объектом, и субъектом модернизационных концепций
Вспомните, когда в последний раз проходили какие-либо конференции деятелей искусств? Если бизнес-сообщество еще как-то консолидировано в силу понятного стремления если не приумножить, то сохранить свой бизнес, то интеллигенция, в лучшем случае, живет за счет примитивно скроенного госзаказа или небольших вспомоществований зарубежных фондов. Наша национальная элита обесточена в буквальном и переносном смысле этого слова.
А ведь даже тоталитарный Советский Союз создал очень продуманную, пусть и четко прикладную, социальную инфраструктуру для своего креативного класса. И, согласитесь, именно культура и наука — это те две вещи, которые до сих вызывают справедливое уважение к одной шестой части мира. И именно благодаря культуре и науке СССР называют одним из самых успешных модернизационных проектов новейшей истории мира.
Примечательно, что первая модернизационная попытка Японии состояла в том, чтобы создать империю, осуществить свои экспансионистские амбиции. Но, так же, как и сегодняшней России, ей быстро указали свое место. И тогда японская национальная элита не придумала ничего более органичного, чем демократическое развитие в качестве концепции собственной модернизации.
После многочисленных международных форумов мы лучше знаем чужие элиты, чем свои
Я боюсь, что после многочисленных международных форумов мы лучше знаем чужие элиты, чем свои. Вместо того, чтобы формировать сильные диалоговые площадки внутри страны, мы внимаем любой очевидности, которую несут заезжие стололазы, специализацией которых уже давно стало как раз выступления на форумах стран, которым нечего сказать друг другу, поэтому они так охотно приглашают гостей.
Социальные сети стали единственным шлюзом, где социальная агрессия недобитой интеллигенции напоминает некое подобие критического мышления. Но созидательной и позитивной энергии там очень мало. Кем-то было определено, что это не модно и не будет так массово поддерживаться.
В итоге интоксикация распространяется со скоростью инфекции и даже бактерии, которые могли бы быть полезными, по заимствованной нами у русских привычке немедленно отметаются как «ничегоневыйдет».
Невроз тотального недоверия ко всему, что исходит от власти проецируется на саму власть. Она уже сама не верит себе и ее неумелые и неуверенные попытки вернуть доверие вызывают еще более отрицательную реакцию.
У России есть хотя бы какая-то концепция: мы хотим вновь стать империей и поэтому весь мир против нас. Мы же как тот неуловимый Джо, которого никто не ловит. Поэтому прав В. Л. Иноземцев в том, что, «модернизация – это встраивание в мир, а не подстраивание мира под себя».
Собственно, модернизация это прежде всего принятие себя. Со всеми нашими национальными комплексами, традициями и амбициями. Как-только мы простим себе собственное несовершенство, мы увидим, что мир, признания которого мы так добиваемся, тоже далеко не совершенен.
Проблема в том, что в обществе сломались каналы коммуникаций. Во-первых, оно поделено по языковому признаку. Во-вторых, традиционные масс-медиа, несмотря на судорожные попытки, имеют в качестве своей аудитории непродуктивную, консервативную часть общества. А его продуктивная часть оказалась в интернете, чья легитимность все еще под большим вопросом. Здесь «тусуются» в поисках достойного собеседника вечно оскорбленные в своих чувствах, а потому воинствующе бдительные маргиналы.
Нужно признать, что наше общество уже давно не едино, оно распалось по неизвестной логике на десятки частиц, почти между собой не связанных
Мы с каким-то мазохистским удовольствием пишем на себя пасквили, сами выдумываем и культивируем несуществующую реальность, сами вводим самоцензуру.
Государству не остается ничего иного, как с ужасом и завистью за всем этим наблюдать и в качестве самоуспокоительного аутотренинга проводить модернизацию самыми архаичными, вызывающими аллергию, инструментами.
Пардон, но для модернизации нужно как минимум хоть какое-то воображение, которого по определению не может быть у чиновника, задавленного своими цеховыми комплексами. А у недобитой национальной интеллигенции отнято главное – вера в себя. Потому что самодостаточность – это не нее сильная сторона. Она бывает либо у параноиков, либо у лидеров. Если первые виды еще как-то встречаются в нашей фауне, то вторые либо уже устали, либо еще не созрели.
Cегодня власть и интеллигенция распорядились с идеями Алаш – это нравственный приговор нашему обществу, а точнее – ее национальной элите
Казахстан уже однажды был ареной двух модернизационных концепций: советской модернизации и идей Алаш Орды. Советская власть не смогла сделать ничего лучшего, как просто расстрелять, физически уничтожить носителей этой чрезвычайно глубокой философии. Но то, как сегодня власть и интеллигенция распорядились с идеями Алаш – это нравственный приговор нашему обществу, а точнее – ее национальной элите. За исключением нескольких исследователей никто так и не подозревает, какое богатое духовное завещание нам оставили эти блестяще образованные, болезненно порядочные люди.
Объяснить эту фатальную нравственную и интеллектуальную слепоту можно только наказанием свыше. Очевидно, для этого мы еще не достигли той степени зрелости и внутренней свободы.
И кто знает, что же в конечном итоге лучше: Россия, охваченная ненавистью, или мы, спящие в колыбели летаргии?
Политтехнологи считают, что негативная мобилизация гораздо проще и быстрее может сплотить нацию. Нам досталась роскошь понаблюдать за тем, к чему это приведет Россию.
