С началом уборочной кампании появились и первые сообщения о кражах зерна. В Костанайской области, к примеру, зафиксировано уже три подобных факта, в общей сложности было украдено 57 тонн нового урожая пшеницы, сообщает «КазахЗерно».
Ущерб владельцам превысил три миллиона тенге. Пшеницу, в том числе элиту, вывозили с полей, токов, территории предприятий. Но это — сезонные кражи, выявляемые с помощью полицейских рейдов, в которых попадаются механизаторы и шоферы, перемещающие зерно из точки А в точку Б. На более высоком уровне в Казахстане кражи зерна стали более технологичными благодаря тому, что зерно стало просто распиской, бумажкой, электронным кодом. Когда ты везешь КАМаз с 20 тоннами зерна и понимаешь, что у тебя за плечами едет миллион тенге, как не поддаться соблазну? А теперь представьте соблазн тех, в чьих руках находятся элеваторы…
Вот и получается, что в Казахстане воруют все: от простого рабочего до олигархов. Просто первые это делают время от времени, при удобном случае. Вторые — круглый год, на протяжении длительного времени и в огромных масштабах. Ведь что такое 7 миллионов зерна? Это половина годового потребления Казахстана. Если это вам ничего не говорит или если вы не едите хлеб и макароны, то вспомните хотя бы о том, сколько сейчас стоит булка хлеба, субсидии на которые государство отменило. То есть фактически у нас украли не только хлеб, но и дешевый хлеб.
Можно посчитать и по-другому: умножить 7 миллионов тонн на среднерыночную цену в 50 тысяч тенге за тонну. Цифра получается астрономическая — 35 с десятью нулями. При этом заметьте, что эти деньги осели в карманах всего лишь нескольких человек.
И, как выясняется, воровство таких масштабов пришло на время, когда Минсельхозом управлял Аскар Мамытбеков. И, вроде как, Минсельхоз тоже должен нести ответственность за пропажу зерна, ведь именно он выдает лицензии, выступает неким гарантом, и должен следить за тем, чтобы была учтена каждая тонна зерна.
А может, все намного проще: никаких семи миллионов тонн зерна в натуре не было, а было оно только на бумаге — благодаря припискам, чтобы повысить урожайность и ликвидность предприятий? Этакие «мертвые души».
Давайте разбираться…
В августе в центре всеобщего внимания вновь оказались элеваторы. А все из-за проверки, устроенной Генпрокуратурой РК. Она бы прошла тихо, если бы на некоторых хлебоприемных пунктах силовикам не оказали сопротивления, как это, к примеру, произошло на одном из костанайских элеваторов компании «Иволга-Холдинг».
Здесь к обыску и изъятию документов пришлось подключать спецназ — охрана предприятия отказывалась впускать на территорию правоохранительные органы.
Элеваторы под надзором
Позже стало известно: обыски и изъятие документов прошли во всех трех северных областях Казахстана, являющихся основной житницей страны. В целом под прицел попало более 150 хлебоприемных предприятий республики — в рамках уголовного дела.
Поначалу возбужденное уголовное дело никак не связывали с деятельностью крупных агрохолдингов. К тому же с момента, когда на их проблемы обратил внимание Президент страны, прошло довольно много времени, и о них успели позабыть. Хотя, чтобы разрулить ситуацию с долгами агрохолдингов, была даже создана специальная рабочая группа, которая еще к 1 марта 2017 года должна была разобраться, как их спасать. Но до сих пор конкретного решения услышать от нее не удалось. Взять ту же «Иволгу», которая долго судилась со своими кредиторами, но чаще безуспешно. И, несмотря на это, долги не отдавала.
Поэтому первой рабочей версией стали хищения и то, как они могут повлиять на экспорт казахстанского зерна. Об объемах хищений можно было судить по тому факту, что делом этим занимается Генпрокуратура, а не ее областные подразделения, которые даже и прокомментировать эту ситуацию толком не смогли. А тем временем Казахстан на самом высоком уровне вел переговоры и подписывал многомиллионные контракты на поставку своей пшеницы в Иран и Китай. И в этом случае просто необходимо знать, сколько зерна лежит в закромах. Ведь взятые на себя обязательства нужно исполнять без ущерба для внутреннего рынка.
Постепенно ситуация стала проясняться. В середине августа во время рабочей поездки в Костанайскую область министр сельского хозяйства РК его вице-министр Кайрат Айтуганов на вопрос журналистов ответил буквально следующее:
— Проверки связаны с тем, что в 2014-2015 годах в банки предприниматели представляли бумажные зерновые расписки, не обеспеченные зерном. Их закладывали в банки второго уровня, получали реальные деньги… Есть банки, для которых это обернулось проблемами.
Исходя из его слов, получалось, что проверки элеваторов — следствие проблем банков, а не деятельности агрохолдингов и проблем с экспортом зерновых.
Но буквально неделю спустя Глава государства Нурсултан Назарбаев во время встречи с акмолинскими крестьянами выразил свою обеспокоенность долгами крупных компаний в сельском хозяйстве. Президент привел в пример такие компании как «Богви», «Алиби» (правда, на этот раз почему-то пропустив «Иволгу»), которые погрязли в долгах, и отметил необходимость в оптимизации крупных компаний.
«Беспокоят финансовые проблемы крупных компаний. Компании, имеющие долги, лишились активов. Какая бы компания ни была, она должна быть конкурентоспособной», — сказал Нурсултан Назарбаев.
Впрочем, в ходе посевной кампании этого года в Костанайском управлении сельского хозяйства нас тоже настойчиво заверяли, что проблем у «Иволги» нет, что она сумеет вовремя посеяться. Что, хотя эта компания и не получает поддержки на посевную в форме кредитов из государственных источников, у нее есть свои источники финансирования. Впрочем, как говорят эксперты, финансовые проблемы «Иволги» заметно сказываются на урожайности. В прошлом году она в некоторых районах области смогла получить урожай заметно ниже своих коллег-соседей. Видимо, из-за отсутствия полного цикла аграрной культуры земледелия.
Зерно, вроде, есть, но его все же нет…
Еще чуть позже, под конец августа, свой ответ на запрос: «Что же творится на элеваторах Казахстана?» — дала наконец и Генпрокуратура. Из него следует, что в Акмолинской, Северо-Казахстанской и Костанайской областях после обследования 43 хлебоприемных предприятий выявлена недостача почти 7 (!) миллионов тонн зерна.
Сообщение Генпрокуратуры звучит примерно так: «в рамках досудебного расследования проверяется информация об отсутствии на хлебоприемных предприятиях на территории республики 5,5 миллиона тонн зерна, заложенных в банках второго уровня в виде расписок и государственного резерва. Сведения эти подтверждаются Министерством сельского хозяйства и Национальным Банком РК… Установлено отсутствие необходимого количества зерна на хлебоприемных предприятиях, выставляющегося в качестве государственного неснижаемого запаса и обеспечения зерновых расписок перед банками».
По информации Генпрокуратуры, по предварительным подсчетам, общий объем недостачи только по трем областям составил 6 854 407 тонн зерна.
Ситуация вокруг элеваторов интересна еще и тем, что все они являются составным элементом агрохолдингов. А это значит, что хотя в структуре агрохолдингов все предприятия юридически независимы, фактически же подчиняются одному лицу. А это лицо, физическое ли юридическое, само сеет, само убирает, само урожай хранит, само себе выписывает зерновые расписки, само продает зерно, а если и надо закладывает его в банк под кредит.
Поэтому и настала пора навести порядок в этом крайне непрозрачном секторе экономики, где стопроцентно рулят частные компании. Ведь они не только продают зерно за границу, но, несмотря на вроде бы самодостаточность своего, закупают его за рубежом. Они же и фактически дискредитируют рынок зерновых расписок, которому в свое время так завидовали те же россияне, не имеющие такого финансового инструмента. В итоге внедрение электронных зерновых расписок не привело к прозрачности рынка: выявить, сколько в закромах страны зерна доподлинно, они не смогли. А все потому, что элеваторы скомпрометировали себя настолько, что аграрии стали большую часть урожая хранить у себя в хозяйствах или продавать его на корню. А все это вместе — благодатная почва для всевозможных приписок — когда нужно показать рост валового продукта или наоборот его отсутствия — с целью получения субсидий, страховок.
Такая непрозрачность рынка на руку всем его участникам. Поэтому и неудивительно, что специально созданная рабочая группа до сих пор не может разобраться с истинным финансовым положением агрохолдингов. Ситуация патовая: зерна на элеваторах нет, зерновые расписки — просто бумага, банки пытаются выбить долги, холдинги прикрываются коммерческой тайной. А тут еще и новый урожай, который в очередной раз, по данным статистиков, бьет все рекорды.
И тут невольно возникает вопрос: может, и в этот раз таким способом аграрии пытаются залатать свои финансовые прорехи с помощью приписок?
По последней информации, полную картину ситуации в агрохолдингах в Минсельхозе рассчитывают получить до конца этого года. То есть, когда будет собран урожай, продан, и цифры могут снова поменяться. На сегодняшний день созданный совет кредиторов никак не может свести воедино даже сумму долгов этих предприятий.
Перед законом все равны, но кто-то равнее…
«Есть разные виды задолженности. Есть задолженности банковские; есть долги, которые заимствованы были у различных других компаний небанковской структуры. Поэтому мы сейчас хотим провести анализ именно этого, общая картина даст реальную ситуацию. Кредиты в банках — это только часть задолженности», — сказала вице-министр сельского хозяйства Гульмира Исаева.
Известная на сегодняшний день сумма долгов (только по банкам и финансовым организациям) составляет 800 миллиардов тенге. Насколько эта сумма вырастет по результатам независимого финансового анализа, в министерстве сейчас даже прогнозировать не берутся. Принимать решение о реабилитации или банкротстве будет не единолично Минсельхоз, а совет кредиторов. И уже сейчас некоторые банки, вошедшие в состав совета, обсуждают возможность дисконтирования ранее выданных займов.
Весной этого года сообщалось, что финансовое оздоровление предприятий АПК не работает из-за нечестности самих должников. Из 404 субъектов АПК, участвующих в программе финоздоровления, 127 компаний требовали детализации предпринимаемых мер. Эти предприятия де-факто можно отнести в состав группы компаний «Иволга-Холдинг», «Алиби», «Атамекен-Агро».
— Это большие площади, если взять в целом 127 хозяйств, общая площадь составляет около 3,5-4 миллиона га. Это большое количество рабочих мест в регионах. Мы хотим решать эти вопросы комплексно, чтобы не пострадали жители, которые работают в этих субъектах АПК, — отмечала госпожа Исаева. — Мы не видим полной картины по состоянию предприятий. Например, «Иволга»: из всего объема проблемных кредитов только 19% пошли по программе финансового оздоровления. Так и по другим. По «Алиби» — около 50%, «КазЭкспортАстык» — около 30%.
Согласитесь, очень удобно прикрываясь коммерческой тайной, рабочими местами, получать кредиты, субсидии и попадать в топ списка «Форбс». А потом государство, то есть мы, налогоплательщики, должны спасать этих «бизнесменов» от банкротства. Не важно, владеют они элеваторами или банками.
Кстати, в Костанайской области был уже случай, когда хозяина Житикаринского элеватора осудили за то, что у него пропало зерно, которое поступило на хранение. Тогда почему-то никто не задумался, что подобные хищения носят массовый характер. И тогда этот факт по большому счету деятельность предприятия не парализовал.
Может, и в данном случае поступить также: осудить учредителей холдингов, а их владения передать в доверительное управление тому же государству, которое для спасения их бизнеса вбухивает в него миллиарды. Почему, когда речь заходит о мелком ТОО и КХ, закон и кредиторы работают жестко и расторопно, не давая рассрочек и поблажек?.. Или тут работает принцип «перед законом все равны, но кто-то равнее»?
