Букмекерские конторы настигают потенциальных клиентов практически везде: они становятся региональными партнерами самых популярных европейских футбольных клубов и заполняют своей рекламой просторы Интернета. Редакция HOLA News решила узнать, сколько денег нужно выиграть и проиграть прежде, чем осознать зависимость от азартных игр – лудоманию
Аскар (имя изменено по просьбе героя) свою первую ставку сделал в 2008 году. В тот день он пошел с друзьями в бар, где они смотрели футбольный матч. Чтобы было интереснее следить за игрой, решили поставить деньги на победителя.
«Я поставил тогда и выиграл, но особых эмоций, кроме как какой-то высокомерности по отношению к друзьям, не получил. Сыграл и сыграл – выиграл. Потом был большой перерыв. Около года я то играл, то не играл. Ставил, когда матчи были интересные, финалы, ничего больше», – рассказывает он.
С тех пор Аскар временами делал ставки, но регулярно начал играть в 2014 году. На это время пришелся чемпионат мира по футболу. Удача, по словам Аскара, сопутствовала ему целый год, но потом выигрыши прекратились:
«В голове у меня был только этот выигрыш, но я не видел сопутствующих проигрышей, не видел тех потерь, которые нес, вообще ничего не получал. Мне казалось, что вот еще чуть-чуть, и я дойду до удачной полосы, что черная полоса закончится, наступит белая, и я опять начну выигрывать. Сейчас я осознаю, что был зависим всю жизнь, начиная с раннего возраста – я там играл в какие-то фишки. А зависимый человек – это тот, кто чем-то одержим».
Раньше Аскар направлял свою одержимость в спорт, отношения и работу. Когда он достиг стабильности в бизнесе, одержимость перекинулась на ставки.
«Как только я построил свой бизнес так, что смог туда поставить директора, немного отойти от этого дела и начать что-то новое, в этот момент я и начал играть. Потому что вот этой одержимости не было, надо было ее где-то получать, и я пошел играть», – пояснил Аскар.
В беседе с HOLA News парень признался, что за весь период зависимости от ставок он потерял около 800 тысяч долларов.
«То есть это только те вещи, которые я продал ради игры. Не учитывая того, что у меня были сбережения, что у меня был какой-то постоянный доход, который я тратил. Посчитать все слишком тяжело. Потому что все деньги, что были в кармане – все туда уходило (на ставки – авт.). Но если из вещей, что я продал, то 800 тысяч долларов», – сказал он.
Бизнесом Аскар занялся в 19-летнем возрасте, когда решил открыть компьютерный клуб. После успеха с первым клубом открыл еще несколько в столице. Доходы парня росли, позже он решил открыть большой комплекс караоке. Как только дела с караоке пошли в гору, он начал делать ставки. В среднем сумма его ежедневной ставки составляла полтора миллиона тенге:
«У меня была невеста, у меня был караоке-бар – у меня все было хорошо. Была машина, были сбережения на покупку квартиры… В итоге все закрутилось так, что от меня невеста ушла, из караоке-бизнеса я постоянно деньги выдирал, он сам по себе прожить не смог. Деньги, что были на квартиру, естественно, тоже ушли. Машину хотел поменять, эти деньги были, я и их проиграл. Просто за полгода ничего не осталось».
Тогда деньги потеряли свою ценность.
О его лудомании семья узнала после того, как Аскар потерял на ставках около 25 тысяч долларов, которые были предназначены для открытия семейного дела. Он добавил, что в какой-то момент выиграл эту сумму и мог бы вернуть брату деньги, но из-за непреодолимого желания играть Аскар продолжил делать ставки.
«Мой брат всем рассказал. Родители были в шоке. Я говорю: такое бывает, извините, я больше не буду. Каждый родитель, наверное, думает, что их ребенок сильный и со всем справится, но оказалось, что это не так. Под конец было такое ощущение, что и играть не могу: ушел из дома, жил на улице. Я настолько сильно себя боялся, но при этом знал, что опять это сделаю. Словами не объяснить. Меня три месяца не было дома. Меня нашли отец с братишкой, сказали: давай что-то делать, так не пойдет, поехали домой, а завтра мы пойдем к психологу. И это чувство, когда я очень сильно хочу домой, но при этом не даю себе вернуться, потому что знаю, что натворю: украду либо что-нибудь еще сделаю. Я это точно знаю, но очень хочу домой…», – вспоминает он.
Сначала родители Аскара хотели обратиться за помощью к психологу, но его мама случайно узнала о реабилитационном центре. Лечение от лудомании заняло четыре месяца, потом он продолжил ходить в центр и помогать другим зависимым:
«Я вообще изначально ехал сюда для успокоения родителей, но потом, поговорив здесь с человеком, подумал: да, наверное, надо все-таки на реабилитацию ложиться. Правда, первое время мне казалось, что это долго. Но уже год прошел, а я и не заметил. Я получал лечение четыре месяца, потом пошел дальше: бесплатно приходил, помогал. Сейчас я уже консультант. Консультантами становятся те, кто раньше был зависим. То есть сама реабилитация – не то что помощь кого-то извне, это помощь одного зависимого другому. Из своего опыта он знает, что происходит, и может помочь».
По его мнению, игромания еще не воспринимается многими как социальная проблема. Аскар объясняет это тем, что в случае с наркоманами и алкоголиками общество порицает их действия, в то время как лудоман за свой выигрыш получает похвалу.
«Игроман выигрывает деньги, ему говорят, что он молодец, что у него все получилось. Она (лудомания – авт.) еще социально не воспринимается как проблема. То есть тот же игроман ведет себя в обществе нормально, как обычный человек. Он одевается как все. Так длится до того момента, когда он пойдет на дно. До поры до времени это обычная ячейка общества, которая не нарушает сильно закон, конечно же, если дело не доходит до мошенничества и прочего. Сложнее обществу признать, что он зависимый, и это признается только в тот момент, когда он из одного уровня упал ниже плинтуса», – предполагает бывший игрок.
В нашей беседе он признался, что пока был зависимым, постоянно лгал, это даже вошло у него в привычку.
«Тот момент, когда можно прийти домой и сесть за стол с родителями, посмеяться, покушать и ничего не скрывать – это, оказывается, так здорово. Я этого чувства никогда не испытывал, потому что врал всю жизнь. То, что нет этих проблем: не вздрагиваешь, когда у тебя звонит телефон, когда без проблем отвечаешь на звонок с неизвестного номера… Вроде бы, мелочи, но они настолько нравятся после того, что было, и настолько не хочется возвращаться туда, вниз, что каждая маленькая вещь, которая со мной происходит сейчас – как маленькое чудо», – заключил он.
О том, что происходит внутри букмекерских контор, нам рассказал другой игрок. В разговоре с журналистом он пожелал остаться анонимом (далее – Серик – авт.). Парень сделал первую ставку, будучи восьмиклассником. Тогда попасть несовершеннолетнему в контору помогла знакомая девушка, работавшая там администратором. По закону лицам, не достигшим 21 года, запрещено участие в азартных играх.
Серик успел побывать в разных конторах, от маленьких, где не проверяют возраст, до «элитных», в которых минимальная ставка начинается от 50-80 тысяч тенге. Гостей элитных контор обслуживают по-особому и попасть туда удается не каждому. Что объединяет практически все букмекерские, так это атмосфера, которая служит тому, чтобы посетители потеряли счет времени.
«В этих конторах обычно бесплатно дают еду, алкоголь, чтобы привлечь клиентов. Что хорошо в маленьких конторах – там ставки меньше. Минимальная ставка там от тысячи тенге. Но в основном я ставил через сайт либо мобильное приложение, потому что там давали бонусы. В некоторых конторах нет часов, там темно, нет окон, чтобы люди не думали, что на улице день, и их это как-то тревожило. Когда ты заходишь в контору, подсознание дает тебе понять, что сейчас ночь, и ты можешь оставаться здесь дальше и играть. Не думать о времени», – объясняет он.
Серик также рассказал о договорных прогнозах, за счет которых игроки надеются получить прибыль без риска, так как итог договорных матчей якобы предопределен.
«Есть мошенники, которые продают ставки. Во-первых, ты им отправляешь определенную сумму за эту ставку. Во-вторых, в надежде выиграть ставишь большую сумму, так как это договорной матч, но ты проигрываешь еще больше», – пояснил молодой человек.
Сам бывший игрок попадался в ловушки мошенников два-три раза. Серик сказал, что основном мошенники встречаются в Интернете:
«Чаще всего они делают накрутку в инстаграме и постоянно выходят в «интересных». Допустим, ты ищешь в поисковике: ставки, прогнозы, договорные матчи, у тебя они начнут часто появляться в «интересных». Тем самым они создают левые аккаунты, где число подписчиков накручено. Якобы это доверенные лица, так и обманывают людей».
К тому моменту он делал ставки на протяжении шести-семи лет, а полгода назад решил бросить это занятие.
Психолог, аддиктолог и руководитель реабилитационного центра Asyl Rehab Бекзат Байсафаров полагает, что объяснить причину зависимости людей от азартных игр не получится: каждый случай индивидуален, но, как правило, это связано с самооценкой:
«В основном люди, зависимые от азартных игр, играют ради того, чтобы поднять самооценку. Зачастую это люди с низкой самооценкой: каждая победа, каждое выигрышное мнение в итоге искусственно поднимают самооценку. Это люди, которые в детстве остались без внимания родителей, либо в детстве была какая-то психологическая травма, которая в итоге сподвигла их искать и находить выход из сложившихся ситуаций через определенное поведение, легкий путь. Даже устроиться на работу и зарабатывать деньги. Многие говорят: «Меня интересуют «легкие» деньги, а на самом деле они прикрываются «легкими» деньгами и удовлетворяют свои внутренние потребности через игру. То есть когда у меня сыграла ставка, соответственно – «Вау, я крутой и мое мнение работает».
Период появления зависимости также является индивидуальным. По мнению психолога, это больше зависит от мышления человека. А предпосылки возникновения зависимости возможны на генетическом уровне, то есть передаваться по наследству. Собеседник HOLA News пояснил, что в некоторых случаях аддиктивное поведение формируется с детства, в том числе зависимость от азартных игр.
«Когда мальчик-ученик получает тройку, к примеру, отец его бьет, ругает и говорит: «Чтобы я больше не видел тройки», соответственно, у него в голове складывается: «Я получил тройку, отец увидел это и сделал мне больно. Чтобы мне не было больно, я не буду показывать ему свои тройки». У него нет понимания, что нельзя получать тройки или что тройка – это достаточно хорошая оценка. Ничего такого не бывает. У него формируется мнение, что любыми путям отец не должен увидеть его тройки, даже если он их получает. Потому что он не услышал «Не получай больше троек», он услышал «Я не должен их видеть». В итоге ребенок начинает обманывать, скрывать, именно тогда формируется аддиктивное, больное поведение. Так возникают обманы, манипуляции, хитрости, и вы представляете человека, который с третьего-четвертого класса начинает расти с таким образом мышления, начинает всю жизнь врать. А зачастую 99% слов игромана – это ложь», – пояснил Бекзат Байсафаров.
Эксперт отметил, что ставки в букмекерских конторах тоже считаются одним из видов игромании. Он добавил, что в Казахстане лечение лудоманов проводится по нескольким программам, среди них – 12-шаговая программа, терапевтические сообщества (ТС) и «Миннесота». Каждая из программ начинается с изоляции. Курс лечения длится от четырех до семи месяцев стационарного лечения, с пациентами работают психологи и консультанты. Затем проводятся семейные сессии. На время лечения игроманов ограничивают в использовании сотового телефона, но раз в неделю разрешаются звонки.
«Обязательно нужно изолировать зависимого человека от общества и той среды, где на каждом шагу триггеры: букмекерская контора, реклама, прямой эфир или фильмы, которые рекламируют букмекерскую контору. А когда тебе постоянно все напоминает об игре, то, естественно, о чем ты еще будешь думать? Проблема в том, что 24 часа в сутки в его голове игра. Там кардинально меняется система ценностей: семья, жена, дети отходят на задний план. Также есть сообщества анонимных игроманов, которые поддерживают друг друга», – рассказывает он.
По данным эксперта, в 90% случаях к специалистам обращаются родители, супруги и созависимые родственники.
Психолог добавил, что в Казахстане недостаточно реабилитационных центров для лечения зависимости от азартных игр. Он привел в качестве примера Казань (столица Татарстана – авт.): на этот город приходится около ста центров для реабилитации игроманов:
«Я очень часто сталкивался с тем, что в наркологиях лежат игроманы и их лечат как наркоманов. Им проводили детоксикацию, но она не нужна, потому что организм не отравлен химикатами. И люди отправляют своих детей в наркологию, потому что не знают, куда еще, что делать. Информации очень мало, про знание реабилитационных центров хорошую помощь оказывает сарафанное радио. Или когда журналисты освещают эти темы, вы же даете знать людям, что есть все-таки места, где можно лечиться. Зачастую люди не знают, они не сталкивались с этим. Наша инфраструктура, наша программа, наши специалисты – нас очень мало. Но мы сейчас на том этапе, что все-таки больше сил направляется. Зачастую сами зависимые люди, которые перестали играть, живут чистой, трезвой жизнью, работают и помогают таким, как они. Вот этот вклад очень большой на сегодня».
В своей практике Бекзат Байсафаров встречал зависимых людей, которые ставили деньги в букмекерских конторах более 10 лет.
«Некоторые проигрывали заводы. Таких болезненных историй людей, где жизни заканчивались суицидом или попытками суицида; когда бизнесмены, достаточно перспективные люди, оставались без жилья – их сотни. Естественно, это очень большая проблема, которой не уделяют внимания. Как будто намеренно ее не замечают. Это вот та проблема, в которую вовлечена будущая молодежь. Но о каком будущем можно говорить, когда молодые сидят в букмекерских конторах, за телефоном и думают, что будут зарабатывать на ставках».
Лудомания была включена в Международную классификацию болезней (МКБ – 10) относительно недавно под кодом F63.0. В департаменте организации медицинской помощи министерства здравоохранения РК сообщили, что лечение и реабилитация лудоманов проходят в рамках гарантированного объема бесплатной медицинской помощи, при наличии клинических показаний, с диагнозом «патологическое влечение к азартным играм». Координацию лечения обеспечивает Научно-практический центр психического здоровья по утвержденной программе медико-социальной реабилитации.
«Лечение лиц с таким диагнозом является комплексным, при этом должно быть наличие желания самого пациента лечиться. Кроме того, предусматриваются терапевтическое вмешательство, помощь психолога, психотерапевта. При этом необходимо учитывать высокую нестабильность состояния воздержания таких пациентов», – говорится в ответе Минздрава на запрос HOLA News.
По информации министерства, за последние три года статистика по числу лудоманов, состоящих на учете, стабильная. В 2018 году на учете с этим диагнозом состояли 11 человек, в 2019-м – восемь, в 2020-м – девять. Отчасти низкое число зарегистрированных лиц связывают с тем, что игроманы и их родственники редко обращаются за медицинской помощью.
Согласно новым поправкам в закон «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты РК по вопросам игорного бизнеса», подписанным президентом 2 июля прошлого года, регулировать вхождение граждан в игровой процесс будет Центр учета ставок (ЦУС). В функционал центра входит ограничение граждан от участия в азартных играх, в том числе и зависимых лиц. Обратиться с заявлением в ЦУС также могут и близкие родственники. Таким образом власти намерены бороться с лудоманией. Тем не менее в сфере казахстанского игорного бизнеса все еще законна деятельность казино, залов с игровыми автоматами, букмекерских контор и тотализаторов. А под запретом только работа интернет-казино.
Источник: HOLA News
