В Минске прошло заседание Совета коллективной безопасности Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ) на уровне глав государств. Повод, в том числе, был юбилейный: 25-летие Договора о коллективной безопасности и 15-летиее Организации Договора о коллективной безопасности
ОДКБ, как и ЕАЭС, являются двумя важными инструментами сохранения геополитического влияния России на постсоветском пространстве. Кстати, состав участников этих двух организаций практически идентичный, за исключением Таджикистана, который входит в ОДКБ, но пока не вошел в ЕАЭС. Возможно, отсутствие спешки со стороны Душанбе также связано с тем, что, в отличие от ОДКБ, в ЕАЭС с момента создания этой организации было гораздо больше внутренних разногласий и трений, особенно после начала войны санкций России с Западом в 2014. Торговые войны, а также использование нетарифных методов регулирования чаще использовала Россия по отношению к Казахстану и Беларуси, вызывая, в первую очередь, в Минске высокую степень недовольства и порождая большое количество информационных выпадов «батьки» в адрес Москвы.
Политический конфликт между Астаной и Бишкеком, который затем перерос в экономическую войну, показал, что и Казахстан, позиционируя себя в качестве главного интегратора на постсоветском пространстве, также может использовать экономические методы давления на одного из участников ЕАЭС, где кризис доверия является хронической болезнью. Этой болезнью заразилась даже Армения, которая наряду с Кыргызстаном относительно недавно вошла в ЕАЭС не без активной поддержки России, на фоне скептического отношения к этому Астаны.
Интересно, что незадолго до саммита ОДКБ в Минске армянская оппозиция в Ереване в лице партийного блока «Елк» на заседании парламента Армении снова подняла вопрос о выходе страны из ЕАЭС. Экономические показатели Армении после вступления в Евразийский экономический союз значительно ухудшились, поэтому членство в союзе, по мнению оппозиции, угрожает национальной безопасности страны. Естественно в Армении говорилось и о том, что политика некоторых стран-участников ОДКБ и ЕАЭС по поводу нагорнокарабахского конфликта не совпадает с позицией Еревана. Здесь был явный камень в огород Астаны и Минска. Более того, в конце прошлого года, некоторые армянские эксперты даже предложили исключить Казахстан и Беларусь из ОДКБ и ЕАЭС за то, что те не поддержали Армению во время очередного обострения ситуации в Нагорном Карабахе весной 2016, больше высказывая поддержку Азербайджану, который не входит ни в ОДКБ, ни в ЕАЭС.
Кстати, в 2016 пресс-секретарь ОДКБ Владимир Зайнетдинов возложил ответственность за возобновление боевых действий в Карабахе только на Азербайджан. И вряд ли такое заявление было согласовано со всеми участниками организации.
Это довольно опасный тренд, так как членство нашей республики в этих двух организациях другие его участники уже воспринимают как необходимость их отказа от реализации самостоятельной внешней политики в пользу интересов других государств.
Более того, после аннексии Крыма со стороны России все чаще предпринимались попытки превратить ОДКБ в некий аналог Организации Варшавского договора, когда Москва все жестче требовала от государств, которых считала своими «союзниками», активной поддержки ее стараний восстановить статус глобального игрока.
И претензии в адрес Казахстана уже высказывались. Так было в ходе конфликтов России с Грузией, Украиной и Турцией. Бывший генсек ОДКБ Николай Бордюжа часто делал заявления относительно международных проблем, которые не увязывались с многовекторной политикой Казахстана. Вспомнить хотя бы его тезисы о том, что ЕС и НАТО враждебно выступают не только против России, но и против ОДКБ, забывая, что у некоторых членов этой организации тесные партнерские связи как с Евросоюзом, так и с НАТО. В декабре 2015 случился скандал, когда после заседания Военного комитета ОДКБ в Москве выступил начальник генштаба ВС Армении генерал-полковник Юрий Хачатуров, который неожиданно заявил, что якобы все участники организации единогласно поддержали действия России в Сирии, а также осудили Турцию за сбитый самолет. Эта тирада вызвала негативную реакцию в Казахстане, Кыргызстане и Беларуси, которые подчеркнули, что никого не уполномочивали делать такие заявление от имени всех членов ОДКБ. Интересно, что чуть позже, на неформальной встрече совета коллективной безопасности ОДКБ, новым генеральным секретарем стал тот самый Юрий Хачатуров, чью кандидатуру наверняка могла активно лоббировать Россия.
В 2017 общественность Казахстана всколыхнула информация о гипотетическом привлечении казахстанских и киргизских военных в сирийский конфликт. Интересно, что появление информации о возможном привлечении военных этих стран в зоны деэскалации странным образом совпало с заявлением заместителя генсека ОДКБ Валерия Семерикова о том, что в рамках этой организации планируется создать специальное подразделение миротворческой милиции, которое должно участвовать в операциях по поддержанию мира. При этом он ссылался якобы на просьбу ООН. В ответ на негативную реакцию в Казахстане и Кыргызстане на это предложение, российский генерал-лейтенант Юрий Неткачев заявил: «Нет ничего необычного, что Россия предлагает привлечь для выполнения своих задач по примирению сторон в Сирии своих партнеров по ОДКБ». При этом, по его мнению, Астана и Бишкек пытаются демонстрировать свою независимость от Москвы. Странно, что это удивляет российского генерала. В конечном счете, эти два суверенных государства должны быть независимы с точки зрения своих национальных интересов, в том числе в вопросе обеспечении безопасности.
Кстати, во время нынешнего саммита ОДКБ в Минске опять поднимался вопрос использования миротворческого потенциала этой организации. По крайней мере, начальник объединенного штаба ОДКБ генерал-полковник Анатолий Сидоров не исключил того, что миротворческие силы ОДКБ готовы к выполнению любых задач в любой точке мира. Хотя была сделана оговорка, что для отправки контингента ОДКБ в горячую точку нужно решение Совета коллективной безопасности ОДКБ, а также одобрение со стороны Совета Безопасности ООН. В этом году именно этот тезис озвучивала и казахстанская сторона в ответ на предложение отправить казахстанских военных в Сирию. Но, как выяснилось, по мнению некоторых экспертов, Москва не оставляет надежд проработать механизм получения индивидуального согласия любого члена ОДКБ для участия в миротворческой деятельности в той же Сирии без одобрения со стороны Совбеза ООН. Скорее всего, Казахстан будет занимать свою принципиальную позицию участия в разрешении сирийского конфликта только в качестве переговорной площадки в рамках Астанинского процесса, без прямого вмешательства в этот конфликт даже в рамках миротворческих сил ОДКБ, тем более без одобрения Совета Безопасности ООН, где Казахстан является непостоянным членом.
Интересным совпадением является то, что с начала 2018 Казахстан будет председательствовать в Совете безопасности ООН и, кроме этого, в следующем году наша республика также становится председателем ОДКБ. Президент Казахстана уже озвучил казахстанские приоритеты в этой организации, среди которых «…расширение инструментов взаимодействия государств — членов ОДКБ в военной сфере, организация практического военно-технического сотрудничества, участие ОДКБ в формировании международной глобальной системы противодействия терроризму, совместные меры реагирования на угрозы кибербезопасности и повышение эффективности мер по противодействию незаконному обороту наркотиков».
Большинство приоритетов довольно обтекаемые, без конкретных обязательств. Конечно, с одной стороны, согласно нашей военной доктрине, казахстанские вооруженные силы, в основном, готовятся к конфликтам низкой и средней интенсивности. Именно поэтому руководство страны изначально сделало ставку на гарантии международных договоров и на нашем участии в многочисленных региональных объединениях. То есть национальная безопасность Казахстана зависела не только от вооруженных сил, а и от многочисленных международных соглашений, которые дают трещины в последние годы в связи с кризисом системы международного права и с активизацией «дипломатии канонерок». И Казахстан рассчитывает на помощь в лице того же ОДКБ в случае появления реальных военных угроз любого уровня. Хотя, как и в случае с вооруженными силами Казахстана, боеспособность ОДКБ может проверить только реальная кризисная ситуация, а не многочисленные саммиты и рабочие встречи.
В то же самое время, было наивно полагать, что защиту нашего собственного суверенитета сможет обеспечить только некий протекторат более сильных игроков. Любой призыв к другим государствам обеспечить нашу собственную военную безопасность грозит превратить Казахстан в сателлита более сильного игрока, который эту безопасность якобы захочет гарантировать. Даже нейтральная Швейцария, вроде бы в окружении мирных европейских соседей, не отказалась от собственных вооруженных сил и в случае войны готова развернуть армию численностью 350 тыс. солдат. И это при населении. К тому же, чрезмерная военно-политическая интеграция Казахстана с каким-то более сильным геополитическим игроком грозит серьезными проблемами в будущем, так как нас могут втянуть в чужой конфликт.
С другой стороны, наша республика все еще сильно зависит от России, которая обеспечивает Казахстан как члена ОДКБ разными видами вооружения по льготным ценам. Хотя чрезмерная зависимость от военных поставок только со стороны одного государства также является уязвимым местом в системе обеспечения национальной безопасности РК. И без развития собственной военно-промышленной инфраструктуры, а также производства хотя бы части вооружений все-таки не обойтись.
Но интерес к саммиту ОДКБ был вызван не только тем, что Беларусь передала пост председателя ОДКБ Казахстану, но также и тем, что это были первые публичные смотрины нового президента Кыргызстана Сооронбая Жээнбекова, который перед минской встречей заявил о своей готовности встретиться с Нурсултаном Назарбаевым в Минске. Интересно, что это заявление он сделал сразу после переговоров с президентом Владимиром Путиным, совершив в Россию свой первый рабочий визит в качестве президента. Кстати, Кремль до инаугурации нового кыргызского президента старался держать политическую паузу во время избирательной кампании в этой стране, но вряд ли был доволен тем, что конфликт Казахстана и Кыргызстана нанес удар по и так давно уже пошатнувшейся репутации ЕАЭС, в адрес которого Алмазбек Атамбаев, как и президент Беларуси Александр Лукашенко стал пускать стрелы критики.
Кремль примет любого кыргызского президента, который, сохранит членство Кыргызстана в ЕАЭС и ОДКБ, а также обеспечит политическую стабильность в стране, где все еще имеются российские инвестиции и военная авиабаза в Канте. Поэтому, наезды Атамбаева на ЕАЭС, может, и вызвали недоумение у российского руководства, но оно ждет конкретных заявлений и действий по отношению к этому интеграционному проекту от нового президента Кыргызстана. Тем более, что Россия в следующем году будет председателем Высшего Евразийского экономического совета.
В таком случае Москву новый президент Кыргызстана мог рассматривать в качестве посредника в урегулировании отношений с Астаной. На это намекнул и Атамбаев на пресс-конференции, посвященной итогам своего шестилетнего управления страной, призвав Россию помочь в урегулировании ситуации между КР и РК. Тем более что доля России во внешней торговле Кыргызстана составляет около 50%, а доля Казахстана – более 40%. Кстати, в начале этого года в Кыргызстане при активной поддержке Жээнбекова было создано Агентство по продвижению инвестиций и экспорта при Министерстве экономики Кыргызской Республики для укрепления международных и межрегиональных внешнеэкономических связей. При этом в списке основных инвесторов в экономику КР числятся Китай, Казахстан и Россия, а основная доля кыргызского экспорта идет в основном в последние два государства. Хотя единственным плюсом от вступления Кыргызстана в ЕАЭС являлось подключение к единому рынку труда, в рамках которого кыргызские трудовые мигранты получили больше прав и социальных гарантий при устройстве на работу в других странах-участницах ЕАЭС, в первую очередь, в России и Казахстане.
В конечном счете, неформальная встреча Назарбаева с Жээнбековым все-таки состоялась на полях минского саммита ОДКБ, в ходе которой обсуждались как двусторонние отношения, так и ситуация на границе. Более того, президент Кыргызстана получил приглашение от Нурсултана Назарбаева посетить с официальным визитом Казахстан. Две стороны пришли к выводу, что возникший конфликт надо решать в рамках дорожной карты, которую, по словам Жээнбекова, правительства двух стран должны доработать в течение декабря.
Интересно, что премьер-министры Казахстана и Кыргызстана уже успели обменяться резкими выпадами в адрес друг друга, в том числе и касательно дорожной карты, во время заседания Совета глав правительств СНГ в Ташкенте в начале ноября. Тогда Бакытжан Сагинтаев выдвинул пять условий Бишкеку.
— Во-первых, приведение норм национального законодательства Кыргызстана в соответствии с правом ЕАЭС по налоговому администрированию.
— Во-вторых, противодействие нелегальному экспорту, в том числе контрафактной продукции.
— В-третьих, обеспечения кыргызской стороной постоянного и эффективного ветеринарно-санитарного и фитосанитарного (карантинного) контроля товаров на предмет соблюдения требований ЕАЭС.
— В-четвертых, принятие Кыргызстаном мер по предупреждению и пресечению нарушений транспортного законодательства стран-членов ЕАЭС.
— В-пятых, недопущение контрабанды и незаконного перемещения через казахстанско-кыргызскую границу наркотиков, оружия и боеприпасов.
В дополнение к этому, уже на уровне президентов Казахстана и Кыргызстана в Минске было принято решение установить контроль над перемещением товаров и грузов с привлечением трех человека от ЕАЭС на границе со стороны двух государств, а также на границе с Китаем.
В любом случае, теперь от Бакытжана Сагинтаева и Сапара Исакова будет зависеть эффективность нового раунда переговоров. Но если в условиях более жесткой исполнительной вертикали в Казахстане премьер-министр будет делать все, что скажет президент, то в Кыргызстане пока не ясно, как сложится управленческий дуэт Жээнбеков-Исаков и как долго сохранится кыргызский вариант преемственности власти который выстроил Атамбаев.
Что касается дуэта, то пока Жээнбеков презентовал себя в качестве нового главы государства в Минске, премьер-министр Кыргызстана Исаков за день до этого, выступая на заседании парламента, сделал заявление о том, что Кыргызстан может потребовать от Казахстана поставлять уголь на кыргызские ТЭЦ в обмен на поставки воды. Кстати, незадолго до этого Атамбаев заявил, что для решения пограничных проблем Кыргызстану достаточно будет лишь перекрыть воду Казахстану. В ответ министр сельского хозяйства РК Аскар Мырзахметов отметил, что определенная зависимость нашей республики от сброса воды из КР все-таки существует, при этом подчеркнув, что есть международные правила по использованию трансграничных рек, и если Бишкек решит перекрыть кран, то это также ударит по Узбекистану, некоторые регионы которого зависят от кыргызской воды.
Несмотря на то, что с приходом Шавката Мирзиеева на пост президента Узбекистана эта страна начала проводить более активную внешнюю политику сотрудничества со своими соседями в регионе, в том числе с Кыргызстаном, вряд ли Ташкент будет доволен любым попыткам использовать воду в качестве давления или объекта купли-продажи. Еще при Исламе Каримове именно эта тема являлась одной из самых болезненных в отношениях с Кыргызстаном и Таджикистаном. Таким образом, важно понять, были ли заявления Исакова касательно введения схемы «казахстанский уголь в обмен на кыргызскую воду» согласованы с Жээнбековым, или это была самодеятельность самого премьера, который, согласно последним конституционным изменениям, получил довольно серьезные властные полномочия.
1 декабря уже вступил в силу ряд поправок в Конституцию страны, в том числе расширяющие полномочия премьер-министра Кыргызстана. Если все было согласовано, то Бишкек просто пытается показать свои козыри в последующих переговорах с Астаной в рамках дорожной карты. Если нет, то налицо явные признаки расхождения позиций между президентом и премьер-министром. Тем более, как отмечают некоторые кыргызские аналитики, затягивание конфликта с Казахстаном может создать серьезные проблемы для Жээнбекова уже этой зимой, учитывая большую зависимость Кыргызстана от импорта казахстанских энергоносителей, в первую очередь, угля, поставки которого уже сократились.
Конечно, первым «козлом отпущения» в случае ухудшения социально-экономической обстановки может стать Сапар Исаков, которого могут попытаться отправить в отставку. Но многое будет зависеть от поддержки премьер-министра со стороны Атамбаева. Ведь, не имея собственной партии и являясь членом СДПК, лидером которой является именно Атамбаев, новый президент Кыргызстана первое время будет иметь ограниченное поле для политического маневра.
Но, даже если Исакова уберут, одним из гипотетических кандидатов на этот пост может быть Атамбаев. Вряд ли такой сценарий обрадует Сааранбая Жээнбекова, если он захочет вести свою политическую игру. Ведь, как показала практика, бывшие соратники рано или поздно могут стать политическими противниками. Рано или поздно даже Жээнбеков после формирования своей собственной команды захочет расширить поле для маневров, чтобы закрепить за собой образ самостоятельного политика без опеки со стороны Атамбаева.
