Тема «О решениях Комитетов ООН». Вопрос требует юридической экспертной оценки. Мы поговорили на эту тему с адвокатом, членом Алматинской городской коллегии адвокатов Джохаром Утебековым.
– Есть ли для государства польза от Комитетов?
Да, разумеется, безусловно. Это влияние на широкий спектр общественных отношений, начиная от противодействия пыткам до сфер сексуальных домогательств и свободы мирных собраний. Какое-то определенное влияние на нашу страну, власть, конечно, эти решения оказывают, в том числе изменение законодательства.
– Какие плюсы государству за исполнение решений?
Возможность либерализовать своё законодательство, укрепить ситуацию с правами человека в стране, внести большую справедливость в законодательство, улучшить ситуацию с законностью и правопорядком, больше соответствовать международным стандартам в области прав человека.
– Почему гражданам должны быть интересны решения Комитетов?
Все-таки достаточно сложный юридический текст, который требует профессиональных знаний. И для меня здесь ничего удивительного нет.
Другое дело, что в стране плохо с таким «науч. попом» (прим.: научно-популярным течением), с правозащитой, с другими людьми, которые бы сжато, лаконично доносили до населения, по крайней мере, до его активной части – до общественников, гражданских активистов, политиков ситуацию с новыми интересными полезными для страны решениями международных органов в отношении Республики Казахстан. Не хватает экспертов, кто мог бы легко, популярно доносить до населения новые решения органов ООН в отношении Республики Казахстан.
– О каких решениях Комитета Вы знаете?
Мне известно о решении по ликвидации дискриминации в отношении женщин по поводу сексуального домогательства в отношении сотрудницы школы в Костанайской области. Это первое решение Комитета по ликвидации дискриминации в отношении женщин в отношении Казахстана.
Еще – по поводу экстрадиции китайского гражданина в Китай из Казахстана.
Мне знакомо также, например, решение по журналисту Есергепову, которого продержали лишний день в колонии.
Также я знаю решения, полученные правозащитником Бахытжан Торегожиной о свободе мирных собраний.
Я вижу, что экстрадиция, например, узкий вопрос, известный мне в силу работы по уголовным делам. Благодаря первому решению, подобным единичным прецедентам, этот вопрос уже получил впоследствии гораздо большую степень урегулированности при принятии Уголовно-процессуального кодекса 2014 года.
– Как бы Вы прокомментировали исполнение решений в Казахстане?
Я отмечаю пользу для страны, для властей, общества, в целом.
Конечно, Казахстаном безобразно исполняются решения Комитетов ООН, чем подрывается имидж страны в глазах международных органов, общественности, правозащитников, нашего населения.
Первый приведенный мной пример в отношении ликвидации дискриминации женщин (ЛДЖ): несмотря на то, что Комитет признал наличие сексуального домогательства со стороны чиновника (директора школы) в отношении подчиненной, тем не менее, никаких правовых последствий для нее это решение не повлекло. Т.е. государство не присудило компенсацию морального вреда, и в целом, это лишь спровоцировало какую-то дискуссию, продолжающуюся до сих пор в отношении сексуальных домогательств и их криминализации в Казахстане. К сожалению, реакция в этом случае достаточно слабая и непозволительная.
– Какой механизм можно использовать из действующих для пересмотра судебных актов и почему?
Это стандартные процессуальные механизмы в виде возможности подачи кассации в Верховный суд. Либо же заявление о пересмотре по вновь открывшимся или новым обстоятельствам в судебную инстанцию, которая вынесла судебный акт. Но, разумеется, на практике всё толкуется и будет толковаться против заявителя, истца, выигравшего свой спор в Комитетах ООН.
Поэтому, конечно, для надлежащей имплементации подобных решений в Казахстане требуются поправки в наше процессуальное законодательство. Наверняка, здесь следует избрать какой-то простой способ, чтобы заявителям было достаточно обратиться в судебный орган, и не суть: это будет пересмотр в Верховном суде как кассации, или пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам. В любом случае, этот механизм должен быть простым для пересмотра судебного акта, и его нужно прямо прописать в процессуальный кодекс.
К сожалению, у нас в стране довлеет буквальное толкование. Я считаю, если вышло решение Комитета по правам человека, которое фактически, по своей сути, направлено на изменение, отмену судебных актов, вынесенных здесь в стране, то, конечно же, это повод для судебных органов пересматривать свои судебные акты. К сожалению, в сложившейся правовой ситуации необходимо эти нормы прописывать прямо в законодательстве: что решения международных органов, Комитета по правам человека ООН, в частности, должны служить поводом для пересмотра судебных актов. На сегодня такой нормы прямого действия у нас, к сожалению, нет. Эта норма нам нужна, безусловно.
– Какой уполномоченный орган мог бы отвечать за исполнение решений Комитетов?
Безусловно, на это нужна определенная политическая воля. Мне никак не кажется, что это какая-то значительная уступка была бы со стороны действующего режима. Я не думаю, что это содержит какую-либо угрозу потери власти. Как мы видим, на примере России действует механизм решений Европейского Суда по правам человека, и, тем не менее, пока это не сказывается на устойчивости режима. Я думаю, власть могла бы здесь спокойно либерализовать в этой сфере законодательство.
Я не думаю, что для этого требуется политическая воля обязательно первых лиц страны, т.е. достаточно, чтобы определенная часть думающей властной элиты поняла, что необходимость в подобных реформах давно уже назрела. Но, если с формальной точки зрения, то, конечно, это Уполномоченный по правам человека должен быть этим озабочен. Как реалист, я понимаю, что наяву это, конечно же, не решится. Я думаю, что это все-таки спикеры палаты, руководители, заместители Администрации Президента, сам Президент, возможно, определенная инициативная группа депутатов. Я не думаю, что здесь требуется какое-то вмешательство, великая политическая воля одного-двух лиц.
– Какой предмет иска выбрать, чтобы добиться исполнения решения Комитета ООН?
Я не специалист в области гражданского права, поскольку специализируюсь на уголовных делах. Поэтому, наверное, все-таки подобные вещи должны решаться в порядке 29 главы ГПК, которую со следующего года заменит административный процедурно– процессуальный кодекс, т.е. в порядке оспаривания действий, бездействия, решений гос. органов.
Скорее всего здесь иск о каком-то понуждении гос. органов к каким-то действиям. Исковое заявление об оспаривании бездействия в отношении гражданина. Соответственно, может быть исковое заявление о выплате компенсации.
Я не думаю, что наши сограждане-заявители, выигравшие решения в этих Комитетах ООН, выбирали какие-то неверные стратегические методы решения своих проблем в наших гражданских судах. Конечно, имеет место просто какое-то противодействие и нежелание властей, неприятие решений органов по правам человека, нежелание их исполнять.
Определенный тупик одновременно и политический, и, как я уже сказал, для имплементации решений по правам человека все-таки требуется более ясное законодательство, чтобы не позволять судам трактовать действующие нормы против заявителей.
– Какие рекомендации Вы бы дали государству, чтобы быстрее добиться исполнения решений? Какие рекомендации Вы бы дали гражданам, чтобы мотивировать читать решения?
Как и обычно, при решении любой проблемы – начать ею заниматься, начать пропаганду, начать признание, того, что существует такая проблема, начать дискуссию, что необходимо решать проблему имплементации решений органов ООН по правам человека, и, конечно же, реформа должна увенчаться принятием соответствующего закона, который внесет поправки в ряд законов, связанных с этой сферой.
Я не думаю, что здесь требуется принятие какого-то отдельного закона. В первую очередь, речь идет, конечно же, о процессуальных законах, как я уже сказал, и возможно, о законе о международных договорах.
Что касается населения: нужно банально проявлять немного большую активность, терпение, целеустремленность, повышать свои правовые знания и чаще сотрудничать с правозащитными организациями. Наконец, как-то поддерживать их добрым словом. Гражданский активизм включает в себя и донатирование, поддержку подобных неправительственных организаций, тем более в ситуации, когда бизнес подобные организации финансировать боится.
Источник: Кадыр-касиет
