Подсудимые считают, что при вынесении заключения эксперт допустила ошибки
На процессе 20 января в суде продолжили допрос сотрудницы ТОО «СНК-Проект» Алии Абикеновой. Ранее она уже давала показания и утверждала, что на заводе Beef Export Group может работать только 1 бокс по убою КРС.
Общественный защитник подсудимого Александра Пархоменко, его отец Григорий Пархоменко, заявил, что во время строительства завода они докупили дополнительное оборудование, то есть усилили мощность, что не запрещено правилами.
Заявку на корректировку проекта они не подавали, так как «при замене оборудования, не повлекшем изменение конструктива здания, не требуется корректировка заключения», процитировал правила Пархоменко. Кроме того, в этом случае смета не должна увеличиться более чем на 10%. По словам стороны защиты, в случае с Beef Export Group именно так и было.
— Мы по закону имеем право увеличивать мощность предприятия после получения заключения. Тогда на каком основании вы делаете свои выводы? — обратился к Алие Абикеновой Григорий Пархоменко. — Изменение мощности — прерогатива заказчика, для этого нам не нужно ваше заключение.
— У меня нет никаких претензий к вам как к заказчику. Мне дали задание посмотреть раздел, я изучила цифры и вывела свое заключение, — ответила эксперт.
Адвокат одного из подсудимых Анатолий Панченко заметил, что Абикенова до этого говорила о разных «недочетах» завода: о невозможности работать двум боксам одновременно из-за халяльности продукции, о нехватке электроэнергии для включения двух боксов. Причем иной раз речь шла о боксах МРС и КРС, хотя Пархоменко утверждает, что это разные линии, соответственно, они уж точно могут работать параллельно.
При этом Абикенова ещё на прошлом заседании заявляла, что технически два бокса функционировать могут, но не технологически. В этот раз она уже утверждала, что и это невозможно.
Также сторона защиты обращала внимание на то, что эксперт ТОО «СНК-Проект» должна была работать только с заводом, но по факту получала документы еще и от поставщика оборудования, то есть от третьего лица. Имеет ли это значение?
— На 141 странице техпаспорта шкуросъемка указана 60 голов КРС, на титульном листе — 45. Кроме того, там названы разные типы обрудования. Почему вы не затребовали пояснения у заказчика? — задал вопрос адвокат Панченко.
— Мы делали мотивированные замечания, сейчас не помню, было ли там это, — пояснила Алия Абикенова и добавила, что несколько раз в документах она встречала цифру 45, поэтому ее и брала за основу.
— А вы видели, что там тип оборудования разный указан? — вмешалась подсудимая Виктория Порт.
— Я на это не обратила внимания, — призналась эксперт.
— Вы выезжали на завод и видели тумблер с переключением с 45 на 60 голов? — уточнил адвокат Анатолий Панченко.
— Да, видела, — ответила Абикенова.
Вдогонку Григорий Пархоменко спросил, видела ли эксперт работу двух боксов во время выезда на завод. Ответ был положительным.
— Что вы от меня хотите? Я делала заключение, ориентируясь на ваши данные, — еще раз повторила свидетель.
Многие вопросы стороны защиты судья Мерей Аманжулов снял, так как, по его мнению, они повторялись или не имели отношения к предмету споров.
— Меня судят за подделку документов, но представители «СНК-Проекта» признались, что подделали письмо. Почему я тут, а они там? У нас тут есть место, мы подвинемся, — эмоционально отреагировала Виктория Порт.
Она же далее много спрашивала эксперта про технологический процесс забоя и подчеркнула: Абикенова ранее говорила про халяльный способ убоя и упоминала важность поворота туши на 90 градусов…
— Так в документах говорится про 180 градусов! — отрезала Порт.
— Заключение же не оспаривается, почему мы это обсуждаем? — вмешался судья Мерей Аманжулов.
— Так и получение субсидий не оспаривалось! — эмоционировала Порт.
Александр Пархоменко весь процесс настаивал, что в экспертизе были допущены ошибки, которые впоследствии сыграли важную роль.
Судья в таком случае предложил подать заявление в органы досудебного расследования.
— Если в проекте была указана смена 8 часов, но после выдачи заключения руководитель предприятия увеличил ее до 12 часов, надо ли заново получать ваше заключение? — вернулась к вопросам подсудимая Порт.
— Нет, — ответила Абикенова.
— Мы получили ваше заключение, но потом решили добавить второй бокс, нужна ли мне новая экспертиза? — продолжила Порт.
Вопрос был снят судьей.
После Алии Абикеновой на процессе допрашивали директора департамента финанасовых инструментов и микрокредитования минсельхоза Жанар Маханову.
Она рассказывала, что специальная группа выезжала на завод и проводила акт осмотра загруженности производственных мощностей, документов, оборудования.
— Есть ли какой-то регламент по длине смены? — задал вопрос Пархоменко.
— Нет, это определяет сам инвестор. Если он считает, что смена должна быть 24 часа, пожалуйста, — пояснила Жанар Маханова.
— В нашем случае мощность оборудования на заводе была увеличена после принятия объекта в промышленную эксплуатацию. Эти документы были поданы на субсидирование. Является ли это нарушением? — попросил уточнить свидетеля адвокат Панченко.
— Должна была быть корректировка заключения, — ответила свидетель.
— Если более чем 10% увеличение сметы, а у нас меньше. Где тогда нарушение? — продолжил адвокат.
— Представители управления сельского хозяйства должны запросить у органов архитектуры их видение. До этого рассмотрение заявки нужно приостановить, — считает Жанар Маханова.
— А где это прописано в правилах?
— Правила такого не предусматривают, но это из практики, — заключила Маханова.
Аналогичные разногласия у сторон были и насчет формулы, по которой производился расчет субсидий. Адвокаты подсудимых несколько раз посчитали по обеим формулам и получили одинаковые цифры. Жанар Маханова настаивала, что это абсолютно разные значения.
Рассмотрение дела продолжается.
Подборка материалов с процессов по «мясному» делу:
«Мясное» дело начали рассматривать заново в суде Костаная
Арестованные подсудимые по «мясному» делу попросили изменить им меру пресечения. Что решил суд?
Один из подсудимых по «мясному» делу попросил освободить его от уголовной ответственности
Подсудимый по «мясному» делу: «Я постоянно нахожусь под давлением администрации учреждения»
На процессе свидетели узнают, что другим судом их сделки признаны недействительными
Был скот или нет? — по делу Beef Export Group допросили потерпевших
В рамках рассмотрения «мясного» дела проведут проверку по факту применения пыток
«Как можно продать то, чего нет?»: в суде Костаная продолжается рассмотрение «мясного» дела
Бил или не бил? — один из подсудимых по «мясному делу» поменял показания
«Тогда разночтения обнаружены не были»: на процессе по «мясному» делу допросили потерпевшую сторону
Халяль или нет? — на процессе по «мясному» делу эксперт дала оценку мощности Beef Export Group
Татьяна ФАЙЛЬ, фото автора