Мне криминал в таком возрасте не нужен: на процессе по «мясному» делу крестьяне обвиняют друг друга

Судье даже пришлось вмешиваться, чтобы остановить перепалку между ними

Руководитель КХ «Соболь» Евгений Соболев, который также числится подозреваемым по делу за незаконное получение субсидий, рассказал, что через сына Павла на него вышел другой фермер, Натик Алиев, и предложил сдавать несуществующий скот по документам на мясокомбинат.

Сыну Соболева он говорил, что все это законно и надо помочь людям.

— Зачем бы я в таком возрасте криминал брал на себя? — цитировал Алиева Павел Соболев.

Руководитель КХ «Соболь», услышав про условия, отметил он, сразу отказался.

— Еще на старости лет меня в тюрьму засунут…, — рассуждал в суде Евгений Соболев.

По его словам, Натик Алиев выходил на него с этим предложением три раза. В итоге аргумент о том, что скот на самом деле существует, поэтому это не противозаконно, убедил его.

— Скот без документов ведь сдают, а тут нужны документы без скота. Я с 1998 года занимаюсь хозяйством и знаю, что такое сплошь и рядом у крестьян. Собрали у людей скот без документов, но он ведь есть, а тут наоборот. Мы помогаем друг другу. Это практикуется. Поэтому я посчитал, что так может быть, — объяснил свое решение Соболев. — Мне обещали 15% за помощь. Я согласился.

Крестьянин подчеркивает: ЭЦП и документы на землю он отдал Алиеву, и тот сам занимался всеми бумагами. Через 10 дней они вместе приехали на мясокомбинат, Соболев подписал договор и расписку о займе на имя Антона Садвария.

Глава КХ говорит, что на заводе он встречался с несколькими людьми, в том числе и с директором Александром Пархоменко.

— Да, Пархоменко похож на одного из них, но он был покрупнее и с бородой, — уточнил Евгений Соболев. — Пархоменко сказал, что Темирхан Алдабергенов будет помогать нам по банку, и дал в помощь бухгалтера.

На этом моменте Соболев показал на подсудимую Татьяну Доброниченко.

— Но я не могу с уверенностью сказать, что это она, — отметил глава КХ.

Далее он снял деньги в банке за сдачу скота, а через две недели Натик Алиев сообщил о поступлении субсидий. Часть денег из 56 млн тенге забрал себе Соболев, остальные отдал Алдабергенову.

— Я считал, что все законно. Я верил Натику, считал, что он все проверил, а мне оставалось только подписать, — заверял Соболев.

Сидящий в зале Алиев в это время протестовал против показаний Соболева. Возник спор, кто кому звонил и предложил схему. В ответ на протест Алиева Соболев сказал: «Все вранье от первого до последнего слова». Судье пришлось вмешаться, чтобы угомонить их.

— Когда мы приехали в Костанай к следователю, Натик попросил сказать, что его вместе со мной на мясокомбинате не было. Просил хотя бы сказать, что мне с завода позвонили и предложили, а не Алиев. И я на эмоциях сказал это следователю, — заключил Соболев.

После него сразу выступил Натик Алиев. По его версии, это Евгений Соболев его искал, потому что узнал от сына о возможности сдать документы без скота.

Алиев же в этой истории, как он уверяет, просто помог коллеге, поехав вместе с ним в Костанай и оставив его у мясокомбината. После он лишь видел, как Соболев передавал деньги Алдабергенову, и ни в чем участие больше не принимал.

Далее вразрез с этим выяснились новые подробности: оказалось, что Алиев перевел часть денег ветврачу Ерболу Смагулу.

— Я ничего от этой сделки не получил, мой интерес был лишь в том, чтобы Смаул получил деньги и отдал мне долг, — сказал Алиев. — Мне вообще Айгерим Жумабекова сказала, что нужно сдать только документы. Но по факту же скот был. Я не думал, что это фиктивно.

Ему задавали много вопросов, свидетель путался в показаниях и в конце концов признался:

— На прошлой неделе меня вызывают следователи. Как наехали… Каждую минуту все меняют. Сказали — прочитай это, — жаловался Алиев. — На меня давили и только говорили: «Пойдешь к Пархоменко». Три недели назад мне звонили из ДЭРа, попросили прийти, это было неофициально. Айгерим подъехала тоже, и еще двое человек было. Мы сели в машину, они попросили это зачитать. Я сказал: «Ребят, я так ничего не буду говорить, Айгерим прикрывать… Если я этого не делал, чужой грех не буду на себя брать». «Здесь правильно, вот так скажи, но суду не говори», — просили они. Айгерим тоже об этом просила. Честное слово, надоело…

Евгений Соболев признал, что получил субсидии незакнно и что в этом ему содействовал Натик Алиев.

По другим эпизодам на деле допросили еще крестьян. Так, Роман Шрайбер из Мендыкаринского района рассказал, что на него вышла Айгерим Жумабекова, которую он знал со времен ее работы в «Терре», и предложила сдать бычков на убой.

Сначала мужчина пояснил, что не хотел этого делать, так как возраст у скота был неподходящий и по этой причине в ветсправке эту информацию поправили, а потом обмолвился: оба возраста на самом деле подходят по критериям под субсидирование, поэтому деньги, по сути, он получил законно. Но в обратном его убедили сотрудники ДЭР.

— Мне следователи сказали, что я субсидии получил незаконно, когда началось уголовное дело, — пояснил Шрайбер. — Мне тогда упали 5 млн тенге, я их пустил на кредиты, а позже вернул. Мне сказали, что это незаконно, потому что в справке возраст не тот был указан.

Интересно, что в этом случае глава КХ все субсидии оставил себе и заводу ничего не «отстегивал». Заявку на господдержку он также подавал сам.

Глава КХ «Такиш» из района им. Б. Майлина Татьяна Лаврик рассказала длинную историю взаимодействия с мясокомбинатами Пархоменко. Сначала она работала с заводом, находящимся в Костанайском районе, но, по словам Лаврик, это взаимодействие закончилось негативно, в частности судами.

Через годы к ней приехал представитель уже нового мясокомбината Николай Бочанов и разрекламировал предприятие. Татьяна Лаврик туда съездила, отметив, что все сделано на высшем уровне, также ей понравились закупочные цены.

Она заключила договор на сдачу своего скота, работала с менеджером Константином Говоровым… А после заявила: по ее мнению, на заводе умышленно занижают вес скота, чтобы платить крестьянам меньше, и по этой причине она обратилась в ДЭР, чтобы это прекратить.

— Говоров мне ранее говорил, что коров как быков можно сдавать, но при этом деньгами нужно делиться с мясокомбинатом. Мне дали в ДЭР камеру и микрофон, чтобы я фиксировала, как я должна поделиться субсидиями с мясокомбинатом, — рассказала Татьяна Лаврик.

Она также упомянула, что между ней и Александром Пархоменко состоялся разговор о 32%, которые глава КХ должна будет отдать заводу.

— Я спрашивала, а если не получу субсидии, на что он мне отвечал: «Все получают», — отметила Лаврик. — И еще он мне сказал, что если я буду с ним работать, буду богатой. Нужно было остановить Александра, чтобы он не причинял больше никому зла и не подставлял своего отца.

Подсудимый Пархоменко протестовал и парировал, его оболгали.

В итоге Лаврик так и не подала на субсидии, так как вес скота в документах был завышенный, что она посчитала незаконным.

Пархоменко-старший, выступающий общественным защитником, парировал, что в первый раз с Лаврик рассчитались и никаких претензий с ее стороны не было, а во второй раз «ложкой дегтя» стал ветврач Ербол Смагул, который указал в справке недостоверные данные. При этом Смагул в данном эпизоде вообще не фигурирует.

В своих ранних допросах Лаврик говорила: она лишь подозревает о том, что ей поступият незаконные предложения со стороны мясокомбината.

— То есть вам изначально сотрудничество предлагал Николай Бочанов, вы отказывались, а потом согласились, чтобы остановить меня? Но в чем? — говорил Пархоменко. — Мною был построен мясокомбинат за 8 млрд тенге, в этом нужно было меня остановить? Мы реализовали инвестпроект по дорожной карте бизнеса, в этом хотели меня остановить? Хочу отметить, что тот суд, о котором вела речь свидетель, был о взыскании с КХ в пользу мясокомбината долга, то есть мы были истцами.

Ранее Татьяна Лаврик отмечала, что Константин Говоров принес ей документы, и она поняла, что с другими КХ мясокомбинат работает по такой же схеме.

— Я уже знала, что подобные предложения были Соколову Сергею и другим, — говорила глава КХ.

— От кого именно предложения? — уточнял судья Мерей Аманжулов.

— Не помню, я боюсь ошибиться, — отвечала Лаврик.

— От кого вы узнали про Соколова и других? — продолжал судья

— Ну, говорили в районе у нас, — замешкалась Лаврик.

— У людей есть фамилии? — допрашивал Аманжулов.

— Нет, я не могу сказать, — заключила свидетель.

Пархоменко просил привлечь Татьяну Лаврик к уголовной ответственности за дачу ложных показаний.

Татьяна ФАЙЛЬ