Не секрет, что 70% используемых в Казахстане семян – зарубежной селекции. Однако, отечественная аграрная наука предпринимает усилия для того, чтобы составить конкуренцию достижениям ученых других государств. Карабалыкская сельскохозяйственная опытная станция — один из главных селекционных центров Казахстана, расположенный в Костанайской области. Команда портала ElDala.kz побывала тут в рамках АгроКаравана, чтобы узнать у Дамира Калдыбаева, директора Карабалыкской СХОС, о том в каком состоянии находится система селекции и семеноводства в стране
Все интервью в формате видео можно посмотреть тут:
Интервью в аудиоформате можно послушать тут:
Плюсы из минусов
— Тема семян, семеноводства стала очень актуальна у нас в прошлом году во многом благодаря одному печально известному «архитектурному» проекту. Но, как говориться: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». И в принципе, рост интереса к этой теме правильный, потому что климат все жестче. Чтобы в нынешних условиях получать хороший урожай, нужны хорошие семена. Как вы оцениваете, насколько важна тема семеноводства в Казахстане, насколько велик интерес фермеров к покупке хороших качественных семян казахстанской селекции?
— Действительно, тема семеноводства и семян всегда была актуальна. Сейчас, в связи с некоторыми проектами, вышла на новый уровень запроса и интереса со стороны не только фермеров, но мне кажется, и широкой общественности. Все начали понимать, что качественные семена – это залог успеха.
— Что посеешь – то и пожнешь.
— Да. Есть разные исследования на эту тему. И на самом деле, вклад качества семян в урожайность достигает не менее 30% от валового сбора. Поэтому вооще нельзя ставить вопрос о нужности или ненужности производства качественных семян — он не должен вообще стоять, потому что это основа основ. И селекция как один из этапов в цепочке создания сортов, является фундаментом всей этой системы.
Поэтому сейчас мы наблюдаем и оцениваем значение семеноводства для Казахстана. И видим большой потенциал во внедрении засухостойчивых сортов, в подборе оптимальных сортов для каждой зоны Казахстана. Потому что в условиях даже одного района зоны меняются, и не каждый сорт подходит для этого района. Поэтому за счет вот таких недорогих простых мероприятий мы можем обеспечить прибавку к урожаю на 1-2 центнера с гектара. Даже не применяя удобрения. Поэтому, я считаю, что здесь скрыт огромнейший потенциал. А если мы это будем развивать в комплексе с внесения удобрений, с обновлением машинно-тракторного парка, с применением каких-то новейших технологий, позволяющих сберегать влагу, это принесет Казахстану дополнительно как минимум 3-4 млн тонн пшеницы ежегодно.
— Вы в прошлом году по своим продажам видели, что действительно растет интерес фермеров к покупке семян?
— Да, увидели. Карабалыкская СХОС с 2018 года перешла в основном на производство семян новых сортов собственной селекции. Им мы почувствовали высокий спрос на них со стороны сельхозпроизводителей. Причем, не только фермеров Костанайской области, но всего северного Казахстана. Есть огромнейший спрос на качественные сорта, интенсивные сорта. Например, на тот же сорт «Айна» спрос за последние три года, 2018 — 2020 года, спрос как минимум в пять раз превышал предложение.
Поэтому мы сейчас увеличили долю «Айны» в площадях яровой пшеницы, сейчас она занимает у нас порядка 33% в структуре. А в целом доля новых сортов мягкой пшеницы («Фантазия», «Ламис») твердой пшеницы («Асангали 20»), ярового ячменя у нас составляет 77%. Почему мы на этот шаг пошли? Да потому селекция не стоит на месте, и с года в год появляются новые урожайные сорта. Есть жесточайшая конкуренция даже внутри нашей опытной станции (я не говорю пока в целом о рынке). То есть, у нас на Карабалыкской СХОС даже селекцией пшеницы одновременно занимаются две лаборатории: лаборатория ячменя занимается челночной селекцией, и лаборатория пшеницы – своим направлением, традиционной селекцией. За счет этого у нас развивается внутренняя конкуренция, идет внутренний обмен материалами, происходит отбор наиболее конкурентных сортов. И поэтому позже, когда наши сорта поступают уже на государственные сортоиспытания, они их на 70-80% проходят.
Приведу такое сравнение: почему спорт в американских школах сильно развит? Потому что в них сильна внутренняя конкуренция большая, все дети стараются что-то добиться. И когда они выходят в профессиональный спорт, они спокойно выигрывают, добиваются высоких результатов. Так и у нас: внутренняя конкуренция на испытаниях большая, и наши сорта показывают высокую урожайность на полях.
Конечно, это не за один день пришло, вся система селекции выстаивалась в течение 20 лет. Да, в период 90-х годов мы очень много селекционеров потеряли. Но те, кто остался, с 2000-х годов выстроили систему заново, с помощью таких международных организаций как CIMMYT и ИКАРДА. Есть у нас KAZSIP, казахстанско-сибирский питомник. И сейчас мы пожинаем плоды той большой работы, которая была проведена за эти 20 лет.
Африканский ген
— Сейчас появляются стимулы у селекционеров такую работу проводить?
— Конечно. На самом деле, сейчас у нас по выплатам роялти вопрос очень хорошо движется. Раньше мы абсолютно никаких отчислений не собирали. Да и как можно было их собирать, если станция производила семена стародавних сортов, созданных в 1990-х годах?
В то же время, станция от государства ежегодно получала финансирование, на трехлетку по ПЦФ, где ставилась задача — вывести новый сорт с такими-то параметрами. Сорта создавались, но массовое производство семян не начиналось – новинки просто накапливались. И сейчас, когда мы просто начали их у себя в производственном подразделении (а у нас 10 тыс. гектар) размножать и распространять среди фермеров, мы наконец-то связали науку с производством. То есть, эффективность вложений государства в сферу селекции в разы увеличилась.
— То есть, если раньше новые сорта лежали на полках, теперь они работают.
— Да, и я думаю, что эта связка науки и производства — она должна быть. Запросы сельхозпроизводителя должны учитываться.
— Сейчас у фермеров запрос на какие сорта?
— Смотрите: в 2015 и 2017 годах мы встретили жесточайшую эпифитотию по стеблевой ржавчине. В те годы многие фермеры потеряли урожай практически на 50% урожая из-за ржавчины, которая буквально за пять дней посевы уничтожила, в период колошения. И как раз в тот момент у нас появился сорт «Айна». Это единственный сорт в Казахстане, который на 90-95% устойчив к стеблевой ржавчине, к бурой ржавчине. Такой же сорт, аналог – это «Северяночка». То есть, если бы у нас в Казахстане на тот момент было бы, допустим, миллион гектар «Айны», то мы бы эту ржавчину безболезненно встретили. И фермеры бы сэкономили сотни миллионов. И миллиарды бы заработали.
Вот, это один запрос, связанный с природно-климатическими условиями. Второй запрос — это засухоустойчивые сорта. Смотрите, ситуация какая складывается: у нас в Казахстане за четыре последних года было три засухи. Сам я в Караганде в 2017 году жесточайшую засуху встретил, когда за весь вегетационный период выпало 17 миллиметров. В 2018 году ситуация была более-менее благоприятной. И потом здесь, в Костанайской области, в 2019 и 2020 годах была засуха. И сейчас все признаки того, что в 2021 году нас снова ждет засуха. Если в июне-июле не будет осадков, мы получим четвертую засуху за пять лет.
Поэтому на первый план и выходит вопрос создания засухостойчивых сортов, жароустойчивых сортов. Потому что в прошлом году жара была 35-36 градусов. И тогда нас приятно удивил такой сорт ячменя ярового, как «Великан». В сравнении даже с нашим сортом «Медикум-18», который в простой стандартный год дает большую урожайность чем «Великан», «Великан» в прошлом сезоне дал 17-18 центнеров с гектара по стерневому фону. Он даже по внешнему виду очень хорошо смотрелся. Мы начали разбирать, в чем причина, и выяснилось, что в его генах имеется сорт эфиопского ячменя, из Африки. И ему эта жара, которая у нас в прошлом году была, проблем не создавала – он как будто дома находился.
Поэтому нам и нужны те сорта, которые отобраны в Казахстане, которые здесь, в этих жесточайших условиях, показывают результат.
Кстати, какое преимущество этой жары – нам очень легко отбирать сорта.
— Идет естественный отбор.
— Да, идет естественный отбор для селекционеров. Если будут влажные годы, извините, все сорта будут «стрелять». А в нынешних условиях идет естественный отбор, селекционер сразу видит засухоустойчивость, и мы эти линии отбираем. И тот минус, который мы получаем от погоды, мы превращаем в плюс для себя.
При этом, на рынок Казахстана сейчас массово заходят импортные сорта из-за того, что у нас госсортоиспытание (ГСИ) имеет рекомендательный характер. В результате, сейчас только по Костанайской области возделывается 70 сортов пшеницы. Зачем такая мозаика нужна? Поэтому, мое мнение, процедуру ГСИ для импортных сортов нужно сделать обязательной для использования на местах. И тогда мы заработаем миллиарды деньги на тех сортах, которые дадут урожайность. Я не говорю, что это должны быть именно наши сорта, пускай это будет шортандинский сорт, пускай это будет украинский или российский сорт, но пускай он пройдет госсортиспытание. Вот в этом у нас проблема, потому что мы пустили это на самотек.
Мультипликативный эффект
— В целом казахстанская система селекции и семеноводства какие сильные и какие слабые стороны имеет? И есть ли связь между селекционерами и семеноводами?
— Во-первых, нам как селекционерам, развитая система семеноводческих хозяйств очень выгодна. Есть семеноводческие хозяйства в Северо-Казахстанской, в Костанайской области, их хватает. Но нет семеноводческих хозяйств в районах. Нам бы было выгодно, да и самим сельхозпроизводителям, чтобы в каждом районе было бы хотя одно семеноводческое хозяйство. Потому что, допустим, в том же Сарыкольском районе семеноводческого хозяйства нет. К нам приезжал аким района, к нам приезжали фермеры, которые хотели бы получить этот статус, и сейчас этим вопросом они занимаются. Район вроде бы в первой агроклиматической зоне находятся, имеет чернозём, имеет крупные хозяйства, валовый сбор очень большой, хорошая урожайность — но нет семеноводческих хозяйств. И им приходится ездить в Карабалыкский СХОС, в Северо-Казахстанский СХОС, в Заречный… Зачем такое транспортно плечо большое?
Поэтому нам необходима развитая сеть семеноводческих хозяйств. Мы бы сами получали бы запрос от семеноводческих хозяйств, сколько им нужно семян суперэлиты, мы бы удовлетворяли их в этих запросах. Ведь наша задача как селекционного центра всё-таки больше заниматься оригинальными семенами, суперэлитой, питомниками размножения. Но сейчас нам приходится заниматься и элитой. А если будет развитая сетка из 40-50 семеноводческих хозяйств по северу Казахстана, из них каждый будет брать у нас по 50 -100 тонн суперэлиты в год, думаю, мы переключимся на суперэлиту. И какой мощный эффект будет в целом! Мультипликативный эффект — развивается семеноводство, развиваются фермеры, и прибавка в 1-2 центнера к урожайности появится однозначно.
— Система господдержки семеноводства сейчас насколько оптимальна?
— Скажу так, что система господдержки семеноводства улучшилась. Потому что до этого были ограничения в субсидировании покупки 6 кг высококачественных семян на гектар. И это было неудобно, особенно для мелких и средних хозяйств. Если крупные хозяйства как-то перекрывали свои потребности, этого объема им было достаточно, чтобы перекрывать всю свою площадь до третей репродукции, то сегмент средних и мелких сельхозпроизводителей выпадал. Те, ко сеет до 1000 гектар — точно. Поэтому сейчас начали предоставлять семена на 15% площади, возмещая 70% расходов. Это лучший вариант для средних и крупных, но все-таки, хозяйствам с площадями до 1000 гектаров я всё-таки предложил бы больше субсидировать. Фактически, субсидировать им нужно приобретение 50% потребности в семенах. В итоге, хозяйства могли бы реализовывать всю свою продукцию как товарное зерно, ничего не оставляя на семена, каждую весну приобретая кондиционные семена у семеноводов на все свои площади. Для государства, я думаю, это больших денег бы не стояло. Но зато, какой эффект мы бы получили — этот пласт обеспечили бы качественными семенами.
— То есть, мелкие хозяйства собственный семенной фонд формировать не могут.
— Однозначно, нет. Оборудование для чистки и подготовки семян им недоступно. Так что, этот вопрос нужно решать так, как я только что описал. Ну, а на будущее, мелким фермерам на будущее нужно укрупняться в рамках кооперации. Чтобы они и технику приобретали, и семенной фонд могли формировать. Надо над этим, конечно, поработать.
Семена для степи
— Также мы ведем большую работу, с этого года начали, — рассказал Дамир Калдыбаев. — Можно условно назвать эту нашу внутреннюю программу «Индивидуальный сорт для фермеров».
— «Сорт по заказу».
— Да, можно сказать и так. Мы эту идею вынашивали давно, искали исполнителей, кто сможет с нами сотрудничать, какой фермер потянет. И теперь остановились на двух предприятиях. Во-первых, мы провели внутренний анализ, посмотрели кто из СХОС готов с нами работать по данному направлению. Посмотрели Северо-Казахстанскую СХОС с ее климатическими условиями, с тем, что на севере Казахстана превалируют российские сорта — курганские, омские. Ну, как это можно? Мы ведь находимся в Казахстане, должны все-таки диктовать свои условия, свои семена сеять. Поэтому мы зашли на этот рынок, хотим создать сорта под Северо-Казахстанский СХОС — за счет местной гибридизации, за счет отбора. Наши специалисты на посевную уже ездили, весь материал отвезли. Почему это может делать Карабалыкская СХОС? Потому что здесь накоплен самый богатый генетический материал на севере Казахстана по селекции. Он накоплен был в течение 20 лет.
— В чем суть программы?
— Мы отвезли свой материал, определенные линии. Теперь будем проводить гибридизацию на месте.
— То есть, создавать тот сорт, который будет подходить под их условия.
— Да. Но он не будет создаваться 15 лет, как обычный. Ведь мы отправляем уже готовые линии, и отбираем их на месте. Как мы можем в условиях Карабалыкской СХОС отобрать сорта для Северо-Казахстанской СХОС? У них другие земли, другие условия.
— По сути, у вас там будет свой испытательный участок.
— Да, как наш филиал. Большое преимущество, что у них есть специалисты. У них есть лаборанты, у них есть специалисты, но селекция там была в свое время остановлена. Поэтому мы сейчас с ними и отрабатываем этот момент. Думаю, в течении пяти лет мы создадим там новый сорт. Конечно, это долгосрочная программа. В течение 1-2 лет это невозможно, а за пять лет – реально. Новый сорт для Северо-Казахстанской области.
Теперь — вторая точка. Северо-Казахстанская область это 2-3 млг гектар, где сейчас хозяйничают кто угодно, но только не мы. Но ведь еще у нас имеется 1 млн гектар пустующих земель, где селекция отсутствует. Это так называемая Тургайская зона, третья агроклиматическая зона Костанайской области. Есть Державинский район Акмолинской области. Есть Амангельдинский район Костанайской области, где сумма осадков 250 миллиметров в год. Этот регион нас всегда манил. Мы думали сначала на базе Аркалыкской СХОС проект осуществить. Но всех опередил агрохолдинг «Нурай-Н», который сеет порядка 200 тыс. га. И в селе Запорожье Жаксынского района Акмолинской области у них есть центральная усадьба. Мы проехали туда в этом году, посмотрели условия. Сейчас там планируется строительство большого общежития, лаборатории. И в этом году мы там заложили экологическое испытание 12 наших сортов. Мы не можем пойти по пути Северо-Казахстанской СХОС, потому что у «Нурай-Н» нет лаборантов. Отберем эти сорта для них, и уже со следующего года они смогут точечно у нас заказывать оригинальные семена определенного сорта.
А вот со следующего года мы там планируем пойти по пути Северо-Казахстанской СХОС — отправлять туда уже готовые линии, проводить отбор, в течении пяти лет для того миллиона гектар, который там имеется, создать засухоустойчивый, жаростойкий, урожайный сорт. Именно для условий сухой степи. Этот проект очень интересен самому агрохолдингу. Они сказали так: если они получать за счет качественных семян даже 1-2 центнера прибавки, это будут огромные деньги с учетом общей посевной площади. 200 тысяч гектар я сею. Поэтому они готовы в это вкладываться, готовы на месте вести вот такую селекцию.
Вот такая большая работа у нас ведется в двух точках. Карабалыкская СХОС идет в регионы!
Два сорта в год
— Какова в целом стратегия развития селекции и семеноводства Карабалыкской СХОС на ближайшее время?
— Наша стратегия заключается в том, чтобы обеспечить максимально качественным семенным материалом фермеров северного Казахстана. Если по всем культурам брать, данный объем раньше варьировался от 4 до 5 тыс. тонн в год. Это и пшеница, и ячмень, и овес. Причем, порядка 2 тыс. тонн семян у нас всегда оставалось нереализованными — фермерам просто не нужны были наши старые сорта, которые осыпались и давали меньшую урожайность. И сейчас я ставлю более амбиционные цели — продавать только семян пшеницы 10 тыс. тонн в год.
В этом году мы продали 6400 тонн семян всех культур (ячмень, пшеница, лен). Но мы должны продавать 10 тыс. тонн только семян мягкой яровой пшеницы. А с ячменем и всем остальным выходить на 12 тыс. тонн.
За счет чего это будет достигаться: увеличение урожайности, за счет улучшения качества зачистки и выхода семян.
Если мы будем соблюдать весь спектр агротехнических мероприятий, зерно будет выполненным. И дай Бог нам хорошей погоды на вегетацию, на кущение, на налив — и мы получим качественный семенной материал с хорошей всхожестью, энергией прорастания. И самое главное – оно будет новой селекции: мы планируем каждый год-два представлять как минимум 1-2 сорта.
В 2022 году у нас уже пойдет на реализацию сорт мягкой яровой пшеницы «Ламис». Это сорт идет традиционной селекции, был районирован в 2019 году. Он показал очень хорошие результаты в Северо-Казахстанской области. Превышение над стандартом в некоторых сортоучастках составило 3-4 центнера. Очень хороший результат показал в ТОО «Заречное» Есильского района: среди 29 сортов экологического испытания, в том числе и зарубежной селекции, «Ламис» показал лучший результат. Сейчас со стороны Северо-Казахстанской области, Костанайской области огромнейший спрос на этот сорт.
Единственное, в сравнении с «Айной» он неустойчив к болезням, но зато дает более высокую урожайность. К тому же, он более засухоустойчив, чем «Айна».
— Свои плюсы есть.
Да. Когда мы когда продаем семена, я стараюсь с каждым фермером вести беседу, узнавать, какая техника и какие технологии в его хозяйстве используются. И у нас как в аптеке должно быть – каждому свой рецепт. То есть, если у фермера практически две операции – посеял/убрал, то я ему дам лучше сорт «Фантазия», который менее требовальный к технологиям, но в любом случае даст 10-12-15 центнеров с гектара. Если я ему дам «Айну», то по таким технологиям она может дать и 8 центнеров.
— Под каждую болезнь свой рецепт.
— Конечно. Зачем нам свой авторитет портить из-за нерадивого крестьянина? Но если он применяет удобрения, более-менее агротехнические мероприятия выполняет, мы ему говорим: бери, дорогой «Айну», бери «Ламис», который хорошо отзывается на удобрения. Бери «Карабалыкскую раннюю» — тоже новый сорт. И тогда он действительно получает ту добавочную урожайность, которую он хочет. Потому что он вкладывает средства.
Возьмем сорт «Карабалыкская ранняя» — это сорт, который в Казахстане не могли создать на протяжении 20 лет — раннеспелый. Мы сейчас на базе «Казахстанской раннеспелой» его сделали – улучшили сорт, создали «Казахстанскую раннеспелую». В чем была болезнь «Казахстанской раннеспелой» — она осыпалась. «Карабалыкская ранняя» не осыпается. Урожайность тоже улучшили, и думаем, что в 2023 году у нас уже будет объем семян для реализации сельхозпроизводителям.
«Вираж», «Алаш», «Анель-16», «Флеберже», «Карабалыкская-1» — это вот те сорта, о которые вы услышите в течении пяти лет на просторах Казахстана. Это наша стратегия, мы ее будем придерживаться. И будем постоянно в хорошем смысле удивлять наших фермеров.
— Спасибо большое! Желаем Вам успехов и исполнения ваших планов!
Источник: eldala.kz
